— Есть тебе, что спросить у них? —
снизошел до Нормы офицер. — Ну там, что вы обычно спрашиваете.
Норма стиснула в кармане мундира лист
опросника. Какая глупость! И она подумала, что с первого дня сможет
сделать что-то потрясающее, что-то новое? Что-то, что на самом деле
облегчит работу сыскному ведомству?
— Ну, нет так нет, — не стал
дожидаться ответа офицер и махнул своим: — В телегу и до острога
их! На каторгу пойдут, как миленькие.
— Как на каторгу?! — вскинулся один,
на чьем лице все еще сочилась кровью разбухшая царапина. — Как так
на каторгу, господа хорошие! Да за что, за какие грехи? Мы ж
простые рабочие, нанимались через приказчика к купчине, ящики
таскать да грузы торговые по городу развозить! Почто нам было
знать, что то не законно?
В груди дернуло, а в голове разом
прояснилось, будто шальной ветер подхватил кисейную занавеску,
плеснув в сумрак чистым светом. Так уже бывало раньше, бывало и
сегодня, но чувство истины вернулось с новой силой.
— Он говорит правду, — тихо
произнесла Норма. Но когда никто не отреагировал, откашлялась и
повторила громче: — Этот человек не врет, он не знал, что груз
контрабандный! Скажи мне, где тот приказчик, что вас нанял, —
обратилась она к притихшему мужику.
— Неведомо мне, — буркнул тот, вжав
голову в плечи, обтянутые плешивым полушубком. — Он в доках
обретался, сцапывал по одному тех, кто работенку подыскивал. Больше
мы его не видывали.
Остальные горе-контрабандисты
согласно закивали.
— Снова правда, — подтвердила Норма,
почувствовав внутри новое колыхание светлой завесы. — Господин
полицейский, их вряд ли можно считать виновными.
Но чуда не произошло. Сыскной дернул
щетинистым подбородком:
— Преступление есть преступление.
Знали они — не знали, закону разницы никакой.
— Но как же…
— Тебе бы «Уложение об
ответственности» подучить, девочка.
Через минуту Норма беспомощно
наблюдала, как мужиков со связанными руками по одному выводили из
разгромленного склада и сажали в казенную телегу, запряженную парой
меринов.
И так-то ей предстоит служить на
благо людей и во славу Серафимов?
— Что, снова глаза на мокром месте? —
Илай подошел неслышно, повторно подгибая лязгающие по полу
когти.
— Я не плачу, — сердито отозвалась
Норма и поправила манжеты.
— И правда, — покладисто согласился
брат-Янтарь. — Мне показалось.