Бесило страшно.
Феликс оскалился.
— “Мой принц” из ваших уст звучит почти как музыка, леди
Лидделл, — промурлыкал он. — Приятная слуху не меньше, чем пение
леди Айвеллин. Нет, в зеленом я представил вас своему отцу. Боюсь,
на балу вы встретите не одно зеленое платье.
— Шесть, — робко сказала Элси Хоук.
Она стояла у стены, все еще рядом со шнуром, и смотрела в
пол.
Брови Феликса взлетели вверх — он что, удивился тому, что
служанка вдруг обрела голос?
— Простите? — переспросила Лин строго.
— Я знаю о шести заказах, ваше высочество, — голос Элси
прозвучал глуше, словно она осознала свою ошибку и сейчас боялась и
молчать, и говорить одновременно.
Потому что принц мог наказать ее.
Но Феликс не думал злиться.
— Шесть! — сказал он, торжествующе подняв указательный палец
вверх. — Восхитительно. Значит, мы точно ищем не зеленое. Не
розовое и не желтое, не светлое — для них не сезон. И не алое,
потому что я с недавних пор ненавижу алый. И не черное, уж конечно,
— его пальцы застыли на подбородке, словно Феликс решал в голове
какую-то крайне сложную задачу. Потом он посмотрел на меня — куда
пристальнее, чем до того на платья. — А синий с серебром надевала
Анита совсем недавно и ее уж точно запомнили. Что же делать с вами,
леди Лидделл?
Я пожала плечами.
— Не идти на бал? — предположила я и нарвалась на холодный,
колючий взгляд.
— Боюсь, леди Аннуин сочтет это оскорблением, моя дорогая, —
вкрадчиво сказал Феликс и подошел ко мне ближе. — Тем более, не так
давно я просил за вас у нее. Попробуете нарушить правила — наживете
себе опасного врага.
Голос его звучал ласково, словно сам Феликс не был одним из
самых опасных врагов, которых можно было получить в этом городе и в
этом мире.
Я отступила на шаг, мазнула рукавом по шелестящей юбке, похожей
на облако бледно-сиреневого шелка. Манекен чуть качнулся, я
схватилась за него, отгораживась от Феликса, словно бы
случайно.
— И тут я не стану вас защищать, — продолжил Феликс. —
Отсидеться в чулане или на чердаке не получится, вы в игре, — он на
минуту замер и презрительно скривился. — Сиреневый вам не идет.
Хотя…
Я чуть не закатила глаза.
Лин кашлянула, привлекая внимание.
Мы оба посмотрели на нее.
И на переливы синего — насыщенного, как летние сумерки, нежно
лазурного, как незабудки, темного, с вышивкой золотой нитью — когда
я подошла ближе, я разглядела под полупрозрачной тканью цветы и
стебли нарциссов.