Мы погрузились в шлюпку и отправились на корабль, а я тем
временем разглядывал стоящие на якоре посудины. Больше всего
внимания привлекал бриг, на который мне показал нищий. Я сумел
разглядеть его название —
«Лилия».Верноподданный француз, не иначе. Бриг покачивался на
воде, по палубе егобродилскучающийматрос, тоскливо поглядывая на берег и
огни Бастера. Бриг этот казался лакомой добычей, и мой взгляд не
укрылся от Робера, который быстро понял, о чём я думаю.
— Кэп, это ж француз, это ж наши, — сказал он, покосившись
сначала на «Лилию», а потом на меня.
Я посмотрел на него, как будто он ляпнул что-то
непристойное. Это для него французы свои, а для меня, да ещё и
после французской плантации, очень даже чужие. Я не видел никакой
проблемы в том, чтобы их немножко пощипать. Да и вообще, тут у всех
рыльце в пушку, хотя образ этаких дьяволов и живодёров создали
только испанцам. Пропаганда работает.
— Шутишь? — хмыкнул я. — Мы же не каперы, какая
разница?
— Да даже если бы каперы, — хрипло сказал Кристоф и
сплюнул за борт.
— Вот именно, — сказал я. — Француз, не француз, какая
разница? У них денежки, у нас пушки, можно хоть с кем по выгодному
курсу поменять. Будь там хоть английская королева.
— У них король, — заметил кто-то из матросов.
— Да какая разница, — сказал я.
— И то верно, — хмыкнул Кристоф.
Шлюпка ткнулась в борт «Ориона», и мы один за другим
выбрались на палубу. Шлюпку втащили на борт, и я оглядел своих
головорезов.
— Капитан, — поприветствовал меня Шон.
Пираты стояли на палубе нестройной толпой, кучками по
двое-трое, и я с сожалением вспомнил армейскую дисциплину и ровные
коробки на заснеженном плацу. Здесь такую при всём желании не
насадить, к сожалению.
— Всё готово? Все на месте? — спросил я.
— Ага, — сказал Шон.
На всякий случай я ещё раз пересчитал собравшихся. Всё
совпало.Можно было отплывать, хотя, наверное, уходить
в ночь было не слишком мудрым решением. Но у меня был план, и я его
придерживался.
— Значит, отплываем. Поднять якорь, господа, нас ждут
великие дела, — произнёс я.
Хмурые, похмельные рожи флибустьеров тотчас же повеселели.
Вечерний бриз дул как раз в сторону моря, и я хотел уйти с рейда
как раз попутным ветром, чтобы завтра не лавировать на отмели,
рискуя посадить «Ориона» на песчаные банки.
Я лежал в капитанской каюте, слушая, как скрипят над головой
снасти и плещет вода за бортом. Сон всё не шёл. На этот раз, слава
Богу, морской болезни со мной не приключилось, но это, скорее
всего, из-за того, что настоящая качка ещё не началась.