Ребята выдвинулись к остову разрушенного почти до фундамента
дома, нашли дыру в подвал и накидали туда ручных гранат. Сзади тоже
бабахали взрывы – саперы уничтожали остатки зданий и обваливали
отдельные устоявшие стены.
– «Истинно говорю вам: не останется здесь камня на камне; все
будет разрушено», – процитировал Даго.
– Это из Библии? – спросил я.
– Да. Евангелие от Матфея, глава двадцать четвертая, стих
второй.
Одному из ребят Иванова стало дурно, и он потерял сознание. Двое
других подхватили его и потащили назад. Комбат немедля вызвал
вертолет с «Арсенала». Пока тот оттуда летел, грохнулся в обморок
командир саперов. Обоих пострадавших эвакуировали. Мутаген их
свалил или гиперинфекции – осталось неизвестным.
– Вот и первые потери, – буркнул Гридин. – И скольких еще
потеряем.
– Кто-то вернется в строй, – сказал комбат. – По статистике, в
первую же неделю оклемывается процентов тридцать. Я здесь почти с
самого начала, могу подтвердить.
– Ты-то можешь не беспокоиться. А мы если хотя бы двоих лишимся
еще здесь, это будет сокращение личного состава разведгруппы на
четверть. И чем меньше нас останется, тем тяжелее будет на той
стороне. Ничуть не лучше сидеть тут и ждать возвращения выбывших
неделю, – вдруг они не успеют оклематься. Да и за это время еще
кто-то может выбыть.
Мы продолжали движение, отстреливая редких мутантов. Больше
всего фартило Иванову. Предсказание комбата сбылось: твари с
соседних улиц поодиночке и мелкими стаями шли в сторону
Трехсвятительской на запах дохлых крысаков, а группа Иванова
попадалась им на пути первой. Мутантами, пробиравшимися позади
нашей цепи, занимались строители – им приходилось работать и
стрелять попеременно.
В полукилометре от хоула Крошка остановилась возле ничем не
примечательного автомобильного колеса и уселась перед ним на
корточки.
– Это не из нашего мира, – сказала она.
– Ты уверена? – спросила Даша.
– Да.
Гридин сообщил новость Смиту и запросил еще один вертолет на
предмет немедленной отправки трофея куда следует. Согласно теории
Скопина, находка ничего не значила: колесо как таковое относилось к
тем изобретениям разума, чья техноэволюция в связанных мирах
обязана идти совершенно одинаково. То есть по обнаруженному колесу
нельзя было определить, что за планета по ту сторону хоула и кто ее
обитатели, а лишь оценить их уровень развития. Но это мог бы
сделать и каждый из нас прямо на месте, а также прикрутить
внеземной артефакт к шасси любого подходящего киевского грузовика.
Скопинская теория оставалась нерушимой со дня ее создания, однако
ученые еще на что-то надеялись; да и в любом случае все найденные
возле свежего хоула инородные предметы подлежали тщательному
обследованию.