Мне страшно хотелось расспросить ее подробнее, но я поостерегся.
Не настолько хорошо мы еще были знакомы, чтобы без стеснения
вторгаться на территории, которые могли оказаться запретными. Ну и
сообщение Гридина давало достаточно пищи для раздумий.
– Теперь понятно, откуда эта истерика с
секретностью, – сказал я. – Ведь это именно истерика
была: секретность так не обеспечивают. Особенно при инцидентах
такого масштаба. Принятые ГУ меры даже в среднесрочной перспективе
не эффективны.
– Они и в краткосрочной выглядят не очень, – заметил
Гридин. – Хотя опасаться вроде бы нечего. Из заключения
специальной экспертной группы по киевской проблеме следует, что
мутагенез не могли спровоцировать «наши» нанофизиты. И это не
какое-то заявление на публику, призванное успокоить массы. Доклад
Центральному комитету «Противодействия».
– Какая разница, что из чего следует, – возразил
я. – Стоит людям узнать о биолаборатории даже в отрыве от
нанофизитов – и никто не поверит, что в случившемся виновата не
она. Не помогут ни заявления, ни успокоения. А если позже
обнаружится, что эффект мутагена мы поимели из-за контакта
нанофизитов из соседнего мира с «нашими», социальный взрыв
неминуем. На Украине – точно. А может, и по всему миру. И сделать
козлами отпущения кучку ученых или украинское отделение ОСП у
«Противодействия» не получится. Заткнуть всем рот тоже не получится
– пусть «Противодействие» и контролирует большинство мировых
СМИ, но меньшинство-то – нет.
Я замолчал, не желая и дальше объяснять остальным очевидные
вещи. «Противодействию» и раньше было нелегко убеждать людей,
что благополучие цивилизации важнее их собственного. Отчасти
потому, что для каждого личное благополучие всего важней, а
невозможность обеспечить его в отрыве от общего мало кто принимает
во внимание. Но главным образом из-за того, что каждый знал или
подсознательно чувствовал: под «цивилизацией» там, наверху,
подразумевается отнюдь не все человечество, а лишь его малая, и
далеко не лучшая часть. «Все человечество» – это для
пропаганды. На самом деле отношение современных властей к людям
такое же, как в старину, – то есть как к дерьму. Только теперь
в открытую об этом не говорят.
Сейчас сотни тысяч человек сидят по карантинным палаточным
городкам, условия в которых мало чем отличаются от концлагерных, и
еще сотни тысяч уже оттуда вышли. У кого-то всю семью съели
мутанты, у кого-то дом разбомбили, у кого-то знакомых расстреляли
заградотряды при попытке прорыва кордонов; и этим людям сложно
любить «Противодействие» и ОСП, которые, вроде, на то и
существуют, чтобы ничего подобного не происходило. А они, напротив,
приложили немало сил, чтоб произошло, а теперь даже к родным
развалинам не пускают. И узнают киевляне и остальные украинцы про
биолабораторию прямо сейчас, или года через три, когда все
поостынет, – большая разница…