– Отойди куда-нибудь, – попросил я. – Ничего не
вижу.
– Куда я тебе отойду? Тут как бы остальные стоят-сидят, и
еще лежат все наши рюкзаки.
Я ругнулся, и чтобы ни во что не врубиться, опустил стекло
водительской двери, собираясь подрегулировать зеркало.
– Да сдавай ты, сдавай, мы же все видим, шумнем, –
сказал Пашич. А в следующую секунду на фургон из-за машин бросилась
здоровая рогатая тварь, и я даже не успел порадоваться, как мне
повезло, что руку наружу не высунул.
Мутант с разбега воткнулся в окно, просунув в кабину голову,
плечо и одну лапу, и так застрял. Фургон качнуло, я уклонился вбок,
навалился на Крошку и Дашу, извернулся, выхватил пистолет и
опустошил весь магазин чудищу в пасть. Выскочившие через заднюю
дверь ребята выдернули труп наружу.
– С вами нормально? – спросил я девчонок, принимая
сидячее положение и поворачиваясь к ним.
– Ну просто замечательно! – ответила Даша, на щеке
которой сочились кровью две длинные широкие ссадины от доставших ее
когтей. – Он мне чуть глаз не выдрал. А ты едва Крошку не
раздавил. Крошечка, давай его убьем, пока все отвлеклись?
– Ты чего у меня такая скандальная? Я же не нарочно.
– Еще бы ты нарочно.
Мы вылезли из кабины. Ребята стояли в оцеплении, а Гридин,
присев у мертвого тела, брал образцы крови и тканей. Мутант
оказался нам совершенно незнаком – помесь волка с бараном весом
килограмм в двести.
– Быть ему овцеволком, – сказала Даша.
– Так и задокументируем, – отозвался Гридин, не
прекращая работы. – Видно, на этой ферме мелкий рогатый скот
разводили.
– Нифига себе мелкий, – пробурчал я. – Наш
экземплярчик чуть фургон не перевернул.
– Ну, это уж ты преувеличиваешь, – сказал
Гридин. – Не набивай себе цену – и так понимаем, что ты
отлично сработал.
– Где там отлично? – возмутилась Даша. – Зачем он
вообще стекло опускал?
Я обреченно вздохнул, откинул водительское сиденье, нашел чистую
ветошь и стал оттирать от крови себя и кабину.
Больше на ферме на нас никто не напал: где-то вокруг,
несомненно, бродили другие овцеволки, а также минотавры и мутанты
из Киева, но было их мало. Выехав обратно на шоссе, мы направились
туда, куда они, по нашим расчетам, ушли, – в ближайший город.
Крошка продолжала заниматься передатчиком. Вскоре до прибора дошло,
что от него просто так не отвяжутся, и он поймал позывные Райли.
Тот уже воссоединился со своей группой. Путепрокладчик я пробил,
доложил он, однако дали самый задрипанный. Я пожаловался комбригу,
и намерен жаловаться дальше – и кому повыше.