Разбудил меня какой-то гул. Спросонья я даже не сразу понял, что
это такое. Учитывая, что во сне мне снилась какая-то хрень из
современности, такое пробуждение было вполне естественным. Продрав
глаза, я подскочил к окошку полуподвального помещения, в котором
провел всю ночь. Дом сверху был немцами разобран, и остатки
фундамента, в которых я запрятался, были аккурат на глазах у
сидевших на горочке фрицев. Именно поэтому я и выбрал данное место.
Никто же не ищет у себя под носом. А от этих развалин до
наблюдательного пункта было чуть более ста метров.
— Подполковник Леонов! Я знаю, что вы меня слышите. Вы
прошли большой путь. Он был трудным и опасным. Но вы сумели это
выполнить. Ваша цель достигнута. Вы пришли туда, куда должны были
прийти. Я жду вас. Выходите из своего убежища и поднимайтесь на
холм к автомашинам.
Это что еще за глас небесный? Такое впечатление, что голос идет
одновременно со всех сторон. Повертев головой, я убедился, что
ближайший ко мне источник звука расположен примерно в двадцати
метрах. Там как раз стоял не разобранный немцами домик. Осторожно
подойдя к отдушине в фундаменте, я посмотрел сквозь нее на
наблюдательный пункт. За ночь там прибавилось машин. Появилось еще
два грузовика и легковушка. Неслабо же я спал, раз не услышал звука
моторов. Голос между тем повторился, продолжая вещать тот же самый
текст. Блин, вот что мне снилось-то. Во сне я попал на дискотеку
времен восьмидесятых. Ревущие со сцены динамики удивительным
образом совпали с объявлением немцев. Интересно, они действительно
меня видят? На это ничего прямо не указывало. Я не видел вокруг
места своего ночлега шеренги автоматчиков или хотя бы пары-тройки
часовых. Блеф? Берут на понт? А почему бы и нет? Я вспомнил
переданные мне Горном консервы. Значит, я был прав, и в этих банках
действительно содержалась какая-то гадость. Правильно сделал, что
есть их не стал.
Что же мне делать в нынешней обстановке? Попытаться отсиживаться
здесь и дальше? А если немцы действительно меня видят? В таком
случае скоро они будут тут. Этот вариант я тоже учитывал и был к
нему готов. Отойдя к дальней стороне полуразвалившегося подвала, я
присел на корточки и отодвинул кусок доски. Когда-то здесь был
водосток. Кто-то очень хозяйственный выворотил из стены железную
трубу и унес с собой. Видимо, нашел ей лучшее применение. Делал он
свое дело весьма неаккуратно, и дырень в стене получилась неслабая.
Выходила она прямо в водосточную канаву. Канава эта густо поросла
лопухом и позволяла незаметно уползти отсюда не то что мне одному,
а хоть целому взводу диверсантов. Я прислушался. В канаве было
тихо. Голос продолжал бубнить один и тот же текст. Как это у немца
еще язык не отсох?