— Тебе какое дело? — Марк остановился,
припоминая, что ещё такого планировал, но надоедливое бабское
жужжание не давало сосредоточиться.
— Я слышала у тебя там какой-то
таинственный подвал, где ты делаешь эти свои штуки.
— Кажется, в прошлый раз на
награждении ты не особо радовалась? — он хотел добавить
«сестрёнка», но не стал, так как прямого родства с семьёй Анарика у
него не было. Формально она неродная двоюродная сестра. Кстати, её
мать Кэтрин Соммула та ещё стерва.
— А ты обиделся? — спросила она уже
спокойней.
— Нет. Мне в принципе всё равно, — и
немного поразмыслив, он добавил, — было забавно тебя позлить. Ты
так важно надувала щёки.
— Эй, — она больно ударила кулаком в
плечо.
— Ты знаешь, где-то это может
считаться гендерным насилием, — погладил ушибленное место
Марк.
— Я решила! — она резко обернулась к
нему и распахнула глаза в восхищении, приоткрыв даже рот. — Мы
пойдём к тебе!
— Нет, — холодно отрезал
Марк.
— Ну почему? — обиженно буксанула
девушка. Как она так изменилась? В прошлый раз была совсем
напуганная милашка. После награждения вела себя как мегера. А
теперь и вовсе как какой-то чертёнок. Эти перепады настроения
немного напрягали. Внешне она была ничего так, но совсем не его
типаж.
— Мы пойдём к тебе, — уже более
настойчиво возразила капризная аристократка.
— Твой дом вон там, — показал Марк в
направлении резиденции Анарика. — Я ушёл, будь
осторожней.
Его схватили за локоть и
повернули.
— Ну что, — обречённо вздохнул
Марк.
— Ну, пожалуйста, — она смотрела на
него такими детскими проникновенными глазами, так вытянулась вся в
струнку и чуть наклонила голову в сторону, что... вообще
пофиг.
— Неа, — и мысленно надев чёрные очки
превосходства и крутизны, он отвернулся и пошёл прочь.
— Я тогда всё папе расскажу. Про
похищение и что ты со мной делал.
— Чего?
— Ой, как неудобно. Папенька,
наверное, будет зол узнать, что один из похитителей был Гург. И как
же так вышло?
Ах ты маленькая
манипуляторша!
— Он тебе не поверит, — отрезал
Марк.
— Ну да, ага. Он поверит тебе, а не
своей горячо любимой дочурке. Может, попытаемся? — женщин, конечно,
нельзя бить, но возникло сильное желание подвесить её за трусы на
какой-нибудь фонарный столб и уйти.
— Зачем тебе это? — взяв себя в руки,
спросил Марк.
— Скучно. Покажешь мне что-то
новенькое? Отец иногда о тебе рассказывал. А ещё ты так важно
хмуришь лоб — наверняка считаешь себя очень умным?