Так что патер побился с Лилей – и плюнул. И сосредоточился на
пастере Воплере.
- Сын мой, вы не хотите принести мне свою исповедь?
Пастер кивнул.
- Да, патер. Я хотел бы раскрыть душу и возможно получить
совет. Мне нелегко…
Лиля вздохнула.
- Пастер, мы будем ждать вас.
- Ваше сиятельство, да не стоит…
Бесполезно.
- Пастер, вчера чуть не пострадала моя дочь. Если что-то
случится с вами – я себе век не прощу. Это не обсуждается. Мы ждем
вас.
И вышла обратно в храм.
Патер Лейдер ни прощания, ни прощения не удостоился. Наоборот,
Лиля поставила себе галочку – узнать, за что его сюда сослали. И
если удастся – сослать его еще дальше. На местные Соловки. К
чёртовой матери!
Копать он под нее вздумал! Да еще так топорно!
Каз-зел!
***
Для пастера Воплера настал сложный момент
Кенет отнюдь не был глупцом. О нет… Он многое видел,. Многое
понимал, о многом размышлял… только вот…
Он был болезненно честен в своей вере. Он знал, что Альдонай
существует, готов был убеждать в этом каждого встречного и жить
только по его заветам.
Ага. В юности.
Потом жизнь резко обломала его мечты.
Как обнаружил Кенет, начав жизнь пастера, вера и религия – это
две большие разницы. Примерно такие же, как корова – и
присосавшаяся к ней пиявка. Иначе Кенет не мог назвать тех своих
собратьев по церкви, которые паразитировали на людях, пользуясь их
верой и наивностью. Увы…
Оказалось, что в церкви полно мерзавцев, которые больше думают
не о том, как принести свет в души людей, а о своей личной выгоде.
Что любого можно оклеветать, подставить, обидеть, заслать в такой
глухой угол, в котором даже и докторуса нет…
Можно.
Кенет понял, что ему никогда не выбраться из Иртона. А когда
умерла его жена – потерял всякую надежду на счастье. И принялся
беречь и воспитывать Марка.
Все изменилось с появлением Лилиан Иртон.
Он помнил, как горел храм.
Помнил чувство острой безнадежности.
Помнил, как боялся за сына – ведь все его сбережения… чем он
будет кормить мальчика зимой?
Ан нет.
Лилиан Иртон забрала их в замок, одела, обула, накормила,
приставила Марка учиться… причем – вместе с юной виконтессой – это
было сродни чуду.
Помощи с неба.
Подарка Альдоная.
Но когда он как-то попробовал заговорить с графиней о своей
благодарности – та только отмахнулась.
- Пастер, вы что – полагаете, я могу бросить кого-то
умирать голодной смертью? При чем тут благодарность? Это –
нормальный поступок. Это – мой долг, как графини.