Родители очень любили своих детей и
стремились дать им хорошее образование. Так, в 1922 году Костя
пошел в школу. Это было для него важным событием. Теперь он мог
вместе со своим братом и сестренками носить школьную форму, гордо
поглядывая на своих товарищей, которые с завистью смотрели ему
вслед. Ведь им нужно было ждать еще целый долгий год, пока они
подрастут.
Шли годы. Кирилл Игнатьевич, как и
многие простые люди, верил в новизну перемен, но
социально-политические реформы были обманными.
Советское правительство “кормило”
весь народ сталинскими бреднями, лживо обещая ему светлое будущее.
На самом же деле обещанную правительством землю крестьяне получали
в вечное пользование только после своей смерти, а в жизни у них
отнимали последнюю корову-кормилицу, людей, как овец, сгоняли в
общую отару под названием “колхоз”. И если кто не желал “есть” из
общего котла и “спать под одним одеялом”, то их ждал “казенный дом”
с деревянными нарами и вшивыми матрацами. Много ни в чем не
повинных людей было отправлено в “гулаги” и на бескрайние стройки
Страны Советов. В эту мясорубку попал и отец Кости. В 1929 году
Кирилл Игнатьевич был арестован и отправлен этапом на строительство
“Беломорканала”. Семья Ошлаковых лишилась кормильца, хозяйство было
разорено и пришло в упадок, а тринадцатилетнему Косте со своим
братом пришлось бросить учебу и пойти на заработки. Работы хорошей
не было, и Косте приходилось надеяться на счастливый случай,
нанимаясь в работники к другим, более удачливым, односельчанам,
которые платили ему продуктами и старой одеждой. Семьи
репрессированных подвергались преследованию со стороны властей.
Народ был настолько напуган, что жил, по меткому выражению одного
из современников, “как в автобусе: одна половина людей сидит, а
другая - трясется. ”
Односельчане обходили их дом
стороной, бывшие товарищи отнимали последние продукты, соседи при
встрече опускали глаза.
Вспоминая те годы, Константин
Кириллович говорил: “Мне еще повезло. Благодаря своему крепкому
здоровью, меня приняли на работу на рудник «Алтайметцветзолото»
копать шурфы”.
Эта работа была тяжелой даже для
взрослого человека, а для подростка - просто каторгой. Особенно
тяжело приходилось зимой. Землю не брала ни кирка, ни лопата, и ее
приходилось всю ночь отогревать, разжигая костры, а утром
приниматься за работу и долбить, долбить, долбить. Хотя подросткам
полагалось работать всего четыре часа в день, Костя работал наравне
со взрослыми, целую смену, чтобы получить побольше денег. Первую
зарплату он истратил на сестренок и маму. В этот день в их доме был
настоящий праздник: стол был заставлен продуктами и подарками. Себе
Костя купил хромовые сапоги и горделиво щеголял в них по поселку.
Работа на руднике помогла семье “подняться на ноги”. Сестренки
продолжили учебу, дома теперь была горячая пища, но Костю не
покидала заветная мечта - стать военным. По-мальчишески завидовал
он крепким, бравым солдатам в новенькой форме. Костя хотел быть
похожим на них и изо всех сил искал возможность поступить на
военную службу. И возможность представилась. Неподалеку находилась
отдельная Чингизстайская погранкомендатура...