Оправа для бриллианта, или Пять дней в Париже. Книга вторая - страница 24
– Придуманная? – удивилась Аня, – Для чего?
– Для того, чтобы не болтали, что она тратит непомерные суммы из казны на свои прихоти.
– Из казны?
– Именно. Екатерина сама сделала себе этот подарок, взяв деньги из казны. А Гришенька лишь выполнял ее поручение. Да и то сказать: вернуть расположение Екатерины он уже не мог – на это не было уже никакой надежды. Но поручение он выполнил должным образом и привез алмаз из Амстердама в Петербург.
Серж вздохнул.
– «Орлов» – да, действительно, потрясающий камень. Я лично полагаю, что он – самый замечательный и самый ценный алмаз на свете.
В глазах Сержа появилось мечтательное выражение. Аня заинтересовалась.
– Почему вы так считаете? – спросила она.
– Вы его видели? – спросил Серж вместо ответа.
– Нет. То есть, только на фотографиях.
– Да-да, – кивнул он, – помню: вы так и не добрались до Москвы. Жаль. Но хотя бы самое общее представление вы имеете.
Алмаз «Орлов» в навершии Российского скипетра. Алмазный Фонд России.
Он сделал короткую паузу, и Аня подумала, как умело он эти паузы расставляет.
– Во-первых, «Орлов» большой, – вновь заговорил Серж, – по-настоящему большой: примерно 190 карат. Во-вторых, при всем при том чистой воды. Но главное, он сохранил свою первоначальную индийскую огранку, которая придает ему, помимо прочего, еще и историко-культурную ценность. Не говоря уже о том, что огранка эта является весьма щадящей для веса камня. Это особенно замечательно на фоне сравнения с несчастным «Кох-и-Нуром».
– А разве он не «Кох-и-Ноор»?
– Говорят и так, но «Кох-и-Нур» точней. По-персидски это, кстати, значит «Гора света».
– А почему «несчастным»?
– Потому что ему не повезло – он попал в руки не очень мудрых людей, которые поступили с ним, мягко говоря, опрометчиво.
– Но я читала, что он принадлежит к королевским драгоценностям.
– Да, он относится к драгоценностям Британской короны. И эти не очень мудрые люди – королева Виктория и ее муж принц Альберт.
– Что же они сделали?
– Они, простите за выражение, алмаз просто угробили, – ответил Серж с досадой. – Такой камень!
Серж махнул рукой куда-то в сторону ветрового стекла, по которому по-прежнему потоками стекала дождевая вода. Ане, впрочем, показалось, что дождь немного ослабел. Да, явно ослабел.
– На тот момент, когда он попал им в руки, – продолжал Серж, – камень еще имел, как и «Орлов», свою изначальную, индийскую огранку и весил 191 карат. А эти августейшие олухи распорядились переогранить его в плоский бриллиант. Примитивный плоский бриллиант. Абсолютно тривиальный камень! В итоге: он так и не дотянул до оптимальных пропорций бриллианта, лишь слегка улучшилась его игра. Но, конечно, не настолько, чтобы компенсировать утраченную историческую ценность, канувшую в Лету вместе с исконной индийской огранкой. А о потере веса при переогранке страшно даже говорить: со 191 до 109 карат!