«Как мне тебя
называть?»
«Можешь звать
меня Асуром. Хозяин, твоя проблема в дыхании. Закрой глаза.
Расслабься. Вдыхай через нос, выдыхай через рот. Каждый раз делай
задержку в тридцать секунд».
Смешно, конечно,
следовать указаниям какого-то ценцака, но я сделал, как он просил и
не просчитался – спустя десяток вдохов-выдохов шкаф с ящичками
явился передо мной во всей красе.
Когда открыл
глаза, шкаф никуда не исчез, только стал полупрозрачным. Белла
стояла рядом и смотрела на меня.
– Вижу,
получилось, – она улыбнулась как самая обычная девчонка. – До
аурометрии добрался? – я кивнул. – Что там видишь?
– Две кнопки:
«вкл» и «выкл». «вкл» подсвечена красным.
– Отлично! Тыкай
во «вкл».
– Чем? –
удивился я.
– Чем, чем…
членом! Откуда я знаю, что у тебя там есть?
Все-таки мне
досталась очень грубая и черствая наставница. Я нажал красную
кнопку послушно появившейся стрелкой.
– Ну, что
видишь? – нетерпеливо поинтересовалась Белла.
– Теперь кнопка
«выкл» стала красной…
– Вокруг
оглянись, дурень! Что видишь?
– Ой…
Мир вокруг
быстро менялся. Краски дня потускнели, как в современном фильме,
который хотят стилизовать под старый. Зато расцветали совсем другие
цвета. Стены и пол засветились жемчужным перламутром, с опаловыми
всполохами. Воздух наполнился полупрозрачными синеватыми струями.
Силуэт ценцака на подоконнике полыхал желто-розово-алым словно
пламя газовой горелки, зато Белла стояла вся светлая и блестящая
будто облитая ртутью.
– Фигасе… –
только и смог выдавить я.
– Ты смотришь на
мир магическим зрением – голос Беллы потерял свою девичью звонкость
и тоже стал какой-то обесцвеченный, словно она говорила сквозь
плотную тряпку. – Поднеси руку к глазам.
Пораженный, я
послушно выполнил указание. Вблизи рука оказалась, как рука.
Отчетливо были видны папиллярные линии на ладони и волоски с
тыльной стороны. Вот только она светилась. Нет, не так… светилось
пространство вокруг нее – сантиметра два не больше. Свечение это
было не сильным, но вполне заметным. С бирюзовым оттенком ближе к
руке и тревожно вспыхивающим, красноватым на периферии. Я покачал
ладонью, за ней потянулся цветной шлейф. Я посмотрел вниз – тело
мое светилось гораздо сильнее рук, переливаясь разноцветными
пятнами, как на компьютерной томограмме. Я кинулся к
зеркалу.
– Аура не
отражается в зеркале, чучело, – засмеялась Белла. Смех ее звучал
утробно и неприятно. Действительно, из зеркала на меня смотрел
самый обыкновенный Данила Полозов, только растерянный и
потускневший.