Поток иссяк
внезапно. Вместе с ним исчезла и боль. Какое это, оказывается,
блаженство – просто существовать без боли. Несколько секунд я
наслаждался бездумным покоем, а потом обнаружил, что вновь обрел
способность двигаться, и еще мало чего соображая, первым делом
проверил – не обделался ли ненароком. Затем только обнаружил рядом
с собой Беллу.
Девушка
сочувствующе улыбалась, глядя на движение моей руки ощупывающей
штаны в области промежности.
От этого мне
захотелось ее убить. Подлая тварь! Мерзавка! Садистка! Гадина!
Некоторое время смотрел на нее, представляя, как наматываю на кулак
эти золотистые локоны и красивым лицом об стенку, об стенку… чтобы
в кровь! А затем берусь обеими руками за грациозную точеную шейку,
и сворачиваю с ломким хрустом французской булки… нет, это слишком
быстро и не больно, лучше долго и со вкусом душить… наблюдая, как
выкатываются из орбит прекрасные лазоревые очи. Но, прежде чем
портить такое восхитительное тело, сначала неплохо бы изнасиловать
с особой жестокостью…
Представив себе
это, испугался, так реально все выглядело. Откуда в моей бедной
голове такие кровожадные мысли? Неужели вновь проявилась она, моя
вторая сущность – монстр-убийца?
Белла видимо,
тоже что-то почувствовала. Она отодвинулась от меня подальше и
погрозила пальчиком.
– Но, но! Держи
себя в руках, мой песик, а не то превращу в жабу, мерзкую и
скользкую.
– Не превратишь,
– дерзко заявил я.
– Почему? –
заинтересовалась Белла. – Думаешь, не смогу?
– Сможешь, но не
станешь… я тебе нужен.
– Нужен, – легко
согласилась она. – Но дерзить все равно не стоит. Мы,
девушки-волшебницы, существа импульсивные. Бывает, превратишь добра
молодца в лягушку, скормишь какой-нибудь цапле, а потом жалеешь,
плачешь…
И, кстати,
дружище Дан, настоятельно тебе советую: привыкай к боли! Боль — это
рабочий инструмент мага-перевёртыша, коим ты вскоре станешь. С
помощью этого инструмента он контролирует изменения в своем
биологическом теле.
– Ишь ты… –
восхитился я, – может она мне еще, и нравиться должна? Удовольствие
доставлять?
– Просто будь к
ней равнодушен, – вид у Беллы был предельно серьезным. – Терпи. Ее
можно отключить, но тогда тонкой настройки не получится. Все что мы
можем себе позволить – контролировать боль до степени терпимости, –
тут она позволила себе улыбнуться. – Если боль способна терпеть я,
слабая женщина, то такому брутальному мужчине как ты, это и вовсе
должно быть нипочем.