– Фамилия? – строго спросила она.
– Коновалов.
«Училка» пробежала глазами длинный список абитуры и
многозначительно постучала обратной стороной ручки по столу.
– Угу… – протянула она, не поднимая глаз.
А у Саньки еще и билет выпал муторный «Формирование феодального
абсолютизма в России» и «Триумфальное шествие Советской власти».
Боевой настрой спал, но кое-что он все-таки наболтал. «Училка»
подумала-подумала, да и решила потопить явно случайного человека в
этих академических стенах.
– Давайте, я вас по программе в целом поспрашиваю…
Где ж тут везение? А заключалось оно в том, что «училкой» была
Татьяна Яковлевна Иконникова, специализацией которой была как раз
история Дальнего Востока. В XX веке, конечно, но сути это не
поменяло – из Саньки потоком потекли факты, даты, имена. От героев
Гражданской войны и до самого принца Агуды. Когда диковатый
абитуриент принялся еще и ссылаться на имена исследователей, у
которых он подчерпнул тот или иной факт, завороженная Иконникова
поставила «пять», а потом, на комиссии, просто продавила «подающего
надежды мальчика».
Счастливый Известь старательно пробухал с дружбанами весь
август, восполняя прожитые всуе месяцы – и стал студентом. Только
вот в институте ему тоже не понравилось. Их с первых недель начали
загружать диаматом и истматом, тогда как за окном вуза буйным
цветом распускалась совсем другая жизнь. Жизнь, отвергающая все эти
законы и принципы. За окном жирел культ бабла, хотя, сами деньги
обесценивались. Открывались кооперативы, процветала форца, а всех
их старательно ставила на бабки уличная братва.
«Легкие деньги» – вот он, «Отче наш» новой религии. И Санька,
конечно, читал эту молитву каждый раз перед сном. А еще чаще –
утром, перед поездкой в пед. Потому что в школе форма, и там легче
скрыть своё нищебродство. А вот в институте уже всем всё видно.
Вчерашние школьники (кто мог себе позволить) из кожи вон лезли,
чтобы показать личное материальное благополучие. Санька уже
посмотрел «Курьера» и был «идеологически» готов к проблемам в чужой
стае. Но одно дело – понимать, а другое – каждый день чувствовать
косые взгляды. И видеть, как девчонки улыбаются не ему.
Он искал подработки, только денег там давали – кошкины слезы. А
купить на них можно было всё меньше и меньше. Нужны были именно
«легкие деньги». Глупо горбатиться за чирик, когда рядом кто-то в
карман кладет сотенные. Бронзовый Ильич на порядки симпатичнее
красного. Санька ни разу не видел потрепанной сотки, тогда как все
десятирублевки вечно затерты и замызганы. Он сходил несколько раз с
пацанами в заброшенные цеха в Кировском. Но много оттуда не
унесешь, а потом их всех едва не поймали мильтоны. Спекулировать?
Но «чтобы продать что-нибудь ненужное, сначала надо было купить
что-нибудь ненужное». Школьный кореш Булка обзавелся
двухкассетником и вовсю продавал записи. За свежие альбомы и рубль
давали. Санька вступил в «кооператив» и стал приводить к другу
клиентов из педа, но 10 копеек с покупателя – не очень жирный
барыш.