Солнце уже пошло на закат, когда на дороге, идущей вдоль океана,
из земель чумбии, послышались отдалённые вопли и боевые кличи. К
укреплениям явно кто-то бежал. Гарнизон тут же пришёл в боевую
готовность. Стрелки заняли места на стенах. Воины скопились у
запертых ворот, на случай вылазки. Сам комендант, в доспехах ордена
орла, взошёл на крышу дома, примыкавшего к узкому проходу идущему
от ворот.
Его взгляду открылась картина, понятная с первого взгляда. К
форту бежала толпа обезумевших от страха носильщиков, которых
прикрывала неполная десятка воинов тройственного союза. Среди них
видны были даже двое в доспехах ягуара. Их щиты были утыканы
стрелами. Некоторые стрелы торчали и из окровавленных тел,
бегущих.
Источник обстрела тоже приближался к форту. Йопи бежали
небольшой толпой и пускали стрелы вразнобой, навесом. Коменданту
даже показалось, что среди нападавших были женщины. Впрочем, всё
может быть. От этих раскрашенных можно было ожидать чего
угодно.
Тем временем носильщики с мешками на головных лямках и воины уже
добежали до ворот и столпились перед ними.
– Открывайте! – заорал один из воинов ягуаров, высокий и
широкоплечий. – Там в лесу этих йопи ещё в пять раз больше! Мы
потеряли половину своих воинов в засаде. У меня много раненых.
Комендант и сам видел плачевное состояние части воинов, которых
волокли на себе некоторые носильщики. Он выкрикнул команду, ворота
отворились и из них выбежала двадцатка воинов гарнизона, прикрывая
своими щитами толпу у ворот. Носильщики тут же ринулись в
освободившийся проход, под защиту надёжных стен, а остатки конвоя
присоединились к воинам гарнизона, смешавшись с ними.
Атакующие остановились на безопасном расстоянии, прекратили
огонь и начали ритмично скакать, что-то выкрикивая. Взгляды всех
обороняющихся были прикованы к этому действию. Комендант плохо знал
тлапанекский, но вроде бы это была какая-то считалка. Наконец йопи
особенно дружно что-то заорали и тут началось нечто странное и
страшное.
Каждый из воинов конвоя выхватил короткие клинки и всадили их в
спину или в бок воинам гарнизона. За время нескольких ударов сердца
две двадцатки были вырезаны, а вероломные убийцы ринулись внутрь
форта через открытые ворота. Внутри тоже закипел бой. Носильщики и
мнимые тяжело раненые выхватили из мешков оружие и обрушились на
стрелков и на личный отряд коменданта. Тот яростно бился в первых
рядах, жаждая смыть своей и чужой кровью позор своей фатальной
ошибки.