Будь за спиной у противника площадь, то он перекатился бы и
снова встал на ноги, но за его спиной были сложенные шалашиком,
горящие поленья и ветки. Облако искр поднялось от падения
человеческого тела в середину костра. Нечеловеческий крик оглушил
всех. Мефаа, казалось, вылетел из огня. Но огонь не отпускал свою
жертву. Намазанное маслом волосы вспыхнули как факел. Молодой
человек, визжа, пытался сбить пламя руками. Но Атотола подскочил к
нему и мощным ударом ноги в середину туловища снова отправил его в
полёт. На этот раз во второй костёр. Снова рухнули под тяжестью
тела горящие ветки и палки. Но встать из огня мефаа уже не смог.
Атотола в прыжке обрушился на него сверху, проламывая грудную
клетку и вбивая острые головешки в промасленную плоть.
Истошный вой как обрезало. Тело ещё корчилось в огне, но разума
в этих движениях уже не было. Атотла поспешно выскочил из круга
раскалённой земли и горящих кусков дерева.
Наблюдая агонию врага, он почувствовал, что к боли от
пропущенных ударов добавилась ещё и боль в обожжённых ногах.
Почему-то от осознания миновавшей смертельной опасности его начал
разбирать хохот. Так и прошёл он, смеясь, между разваленных
ритуальных костров.
Невеста лежала на земле и вокруг неё суетились подруги, пытаясь
привести её в чувство. Манья Итси стоял рядом несколько растерянный
произошедшим.
– Эдэ! – услышал Атотола за своей спиной. Он повернулся и увидел
Тимона и Пумбу. Один держал в руках крупную миску из тыквы,
наполненную водой, а второй нёс гирлянды и ещё что-то зажатое в
кулаке.
Атотола с удовольствием зачерпнул воду и плеснул себе на
лицо.
– Эдэ, посмотри, – Пумба протянул кулак и разжал его. – Вылетело
из руки этого урода, когда он в первый раз в костёр угодил.
На ладони блеснуло золото. Атотоле сначала показалось, что это
крупный самородок, но взяв его в руки и приглядевшись он понял, что
предмет отлит специально по форме. Его было так удобно держать в
кулаке. Вот почему удары были столь сильны.
– Мой господин, – на этот раз Атотолу отвлёк Манья Итси, – прошу
вас, давайте закончим ритуал. Больше нам никто не помешает.
Невесту уже подняли на ноги, и она с ужасом смотрела на
приближавшегося к ней жениха. Его фигура была подсвечена
продолжавшими пылать кострами в одном из которых, источая
характерный запах, горел промасленный труп её возлюбленного.