Я представляю, как она его обрабатывала. Или нет. Не представляю. Не могу вообразить себе успешного самодостаточного мужчину, согласного на авантюру и детский сад.
– Знаете каковы первые признаки того, что девушка начинает увядать? – добивает меня она. И не дожидаясь ответа, выдаёт: – Она становится консервативной, скучной, её ничто не интересует, она перестаёт удивляться. Как только мы становимся предсказуемыми и подчиняемся схеме, жизнь начинает катиться в закат, как солнце за горизонт!
Только этого мне не хватало. Горизонт. Солнце. Закат. Мне всего тридцать один, о чём она вообще?! Я даже слушать об этом не желала. Но, наверное, именно эта вовремя нажатая педаль сработала.
– И как мы друг друга узнаем? – перебила я её излияния о пренеприятнейших вещах. – Он будет держать в руках журнал «Огонёк», а мне надеть дуршлаг на голову, чтобы уж наверняка?
– Отличный юмор! – необычайно оживилась Инна Андреевна. – Видите: это уже работает! Ну и, конечно же, не всё так печально, как вам видится. Я дам ваш номер телефона Антону Геннадьевичу. С вашего разрешения, конечно. Он вам позвонит, и вы договоритесь, где встретитесь и как друг друга опознаете. Ну и условие: фотографиями не обмениваться! Это важно!
Чёрт с ней, – подумала я, когда наконец-то отключилась от этого бесконечного источника радости, позитива, креативного мышления и энергии, что так и плескалась в разные стороны, грозясь утопить меня.
Да, я идиотка, но я согласилась. И на свидание вслепую, и на импозантного – со слов свахи – Антона Геннадьевича, и на то, чтобы она дала ему номер моего телефона.
Пусть. Цель оправдывает средства. Какая разница? Если солидный мужчина согласен на этот балаган, то почему я, собственно, должна артачиться?
– Добрый день, – позвонил мне «жених» полчаса спустя. – Илона?
О, да. Голос мне понравился. Низкий, глубокий, по-настоящему мужской. От такого – мурашки невольно по коже бегут и приплясывают. Если и всё остальное у него также в порядке, то я согласна даже подопытной собачкой побыть!
– А вы, я так полагаю, Антон? Или лучше – Антон Геннадьевич?
Смех у него тоже хороший – красивый, искренний, располагающий.
– Давайте без отчеств. Так будет проще.
И это тоже хорошо.
– Надеюсь, нам можно хотя бы внешность описывать, чтобы не подцепить кого другого случайно? – интересуюсь я, понимая, что косноязычие – это временное явление, но я, кажется, волнуюсь. Я, между прочим, миллион лет на свидания не ходила, а поэтому мне простительны некоторые недочёты.