- В общем, все ясно, - вздохнул Володимир Ярович. – Благими
намерениями… Ох-хо-хо… Боромир, Боромир…
- В рабство? – староста, казалось, не слышал посадника. – Как в
рабство? Не может быть!
- Подтверждаю, - кивнул рыцарь. Губы его сжались в тонкую
нить.
Перед ним стояла непростая морально-этическая дилемма. Можно ли
принимать оружие из рук запятнавшего себя дружбой с тьмой барона?
Этот мир все больше давил на прямой, как копье, разум крестоносца.
Многие, да что там многие, почти все устои рушились, подменялись
понятия, авторитеты и приоритеты. Но такое… Точно
непростительно.
- Виноват, - окончательно сник староста. – Не знал.
Судите… А ведь он клялся… Совсем старый стал, разумом размяк… Как
же я с таким грузом жить буду… Господи…
Осознавший тяжесть проступка, Боромир закрыл лицо
лопатообразными ладонями и заплакал.
- Вот, что, - мягко сказал посадник. – Как тебя наказать, и
стоит ли вообще наказывать, решим после. Дело это наше, семейное,
не стоит сор выносить… Согласны, торговцы опиумом?
Епископ с батюшкой переглянулись и синхронно кивнули. Оба были
задумчивы, и даже не обратили внимания на подначку. А ведь Дымов
рассчитывал переключить их внимание на себя, отвлечь от
придумывания кар старому, хоть и невольно предавшему, другу.
- Сейчас задача следующая. Проапать рыцаря. Отправить на
подвиги. Княжна там его того… страдает…
…
Стальные когти на ржавых цепях вырвались из стен и впились в
нежное девичье тело раскаленными крюками.
Девушка вскинула руки и цепи осыпались прахом. Порезы на глазах
затянулись, а огненно-рыжая шевелюра стала чуть короче. Почти
незаметно, но вполне ощутимо для княжны. Рыжие волосы взметнулись,
создавая идеальную защитную сферу.
Бабка зашипела, стала крутить фиги и показывать незнакомой с
американизмами полячке факи. Воздух потемнел и сгустился. Из
сумрачных углов послышались стоны, нечеловеческий хохот и скрипы.
Именно такие, что слышал Константин в комнате с рычагом. Заплясали
зловещие тени, по полу потек густой черный туман.
Данунашка попыталась молиться, но слова застревали в горле, а
мысли путались. Кокон волос, непрерывно атакуемый зловещими тенями
постепенно истончался. Срочно требовалось что-то делать.
Бабка уже истерично орала, прыгала вокруг сферы волос,
непрерывно махала руками и брызгала ядовитой слюной. Повинуясь ее
приказам призрачные твари шли на таран и погибали в неяркой ауре
княжны. Но каждое развоплощение темной сущности отнимало
драгоценные поинты волосяного щита.