Последнее выбесило настолько, что я, рявкнув что-то матерное, резко развернулась и рванула прочь, в темноту ночи, не желая даже видеть этих придурков.
Шла, сжимая кулаки, злая невероятно! Как они могли? Да какое вообще право имели? Ну , поцеловал он меня, и что? Из-за этого такое устривать? Да я сама с ним разобралась бы, без их помощи! Тоже мне, защитнички!
Тут с неба, словно по заказу, ливанул дождь, мгновенно вымочив меня до нитки, а еще рядом внезапно оказались Тим и Ванька.
Они возникли молчаливыми статуями прямо на тропинке передо мной, и , судя по всему, не собирались никуда двигаться с места.
Я оскалилась злобно:
— Ну и чего встали? Чего устроили там? Дураки совсем?
— А какого хрена ты с ним целовалась? — внезапно заорал Тим, и это было так неожиданно, что я замолчала, уставившись на него, и Ванька тоже с изумлением обернулся. А Тим, продолжая удивлять непонятно, откуда взявшейся эмоциональностью, продолжил, — ты сама попутала! Какой-то урод! Целует! Охуеть, картина! Да хорошо, что Ванек его взял первым, я бы вообще убил, нахуй!
Я раскрыла рот от тупой и неожиданной предъявы. Это он о чем вообще? И… Почему?
— Да, Вет, — вступил Ванька, видно, не увидевший в темноте и дожде, до какой степени меня поразили слова Тима, и решивший добить ситуацию до логического финала: полной идиотии, — ты сбежала, мы сутки тебя искали, если не больше, все уже передумали, нашли, а ты тут… Целуешься!
Пока он это говорил, у меня в голове сложился паззл. Редкий в своей неожиданной глупости.
Они ревнуют.
Они меня просто ревнуют!
Но… Какого хера?
— Какого… Происходит? — смогла выдавить я, внезапно ощутив дикий холод и обняв себя руками за плечи, — вы… с ума сошли?
Получилось жалко и глупо.
И непонятно.
Но они поняли. Переглянулись и… кивнули. Синхронно. Настолько одинаковыми мне в этот момент показались, что даже не по себе стало. И как-то жутковато рядом с ними.
Инстинкты вопили во мне вовсю, требуя валить подальше от них. И это было до того глупо и непривычно, что я не понимала сама себя.
Как это — валить от них? Они же… Они же друзья мои… Братишки…
Но взгляды их, не смягчаемые бесконечной пеленой дождя, были странными и неопределяемыми настолько, что я… Трусливо попятилась, а затем и вовсе развернулась и пошагала, практически побежала прочь от них по узкой дорожке в сторону пляжа.