Но никаких слов не понадобилось.
Командир его даже не принял. Стоя в коридоре, возле открытой двери
в командирскую каюту Генка, слушал его разговор с
замполитом.
«Парень честно хотел попасть на
корабль, – говорил капраз, – звонил, просил помощи, не его вина,
что кругом раздолбаи. Передайте прокурору, чтоб закрывал
дело».
Пока Генка рассказывал, мы
прикончили вино.
– Фелька, – внезапно поинтересовался
мой друг, – а ты по какой науке-то учишься?
– Да как по какой, я же те говорил –
химия.
– Химия-химия – заржал Генка, – вся
залупа синяя!
Я понял, что он уже основательно
набрался.
В этот момент музыканты грянули:
«Потолок ледяной, дверь скрипучая…»
Генка выскочил из-за стола и
выплясывая, как гамадрил перед случкой, слился с толпой
танцующих.
Мне бы тоже пуститься в пляс, но я
почему-то совсем не опьянел, только стал задумчивым. Какого черта,
я сижу в этом кабаке, пью и жру плоды развитого социализма? А с
другой стороны, что мне делать? Решать сверхзадачу? Думать, как
обустраивать жизнь? Строить планы на будущее? Смешно строить планы
человеку, у которого нет цели и который не знает, что с ним будет
завтра. Нет, не буду я строить планов, а лучше сниму какую-нибудь
будущую бабушку.
Когда мы
покинули «Лесную сказку» на часах было всего девять, можно было
веселиться дальше, но, честно говоря, меня утомили эти элементы
советской сладкой жизни. В ресторане было много красивых женщин, но
за красивыми надо ухаживать, говорить слова, рисовать перспективы.
Красотки из ресторана за здорово живешь в койку не лягут. А мне
хотелось всего, сразу и по бюджетному варианту.
Мы вышли на
воздух одуревшие от портвейна и оглохшие от громкой музыки. Генка
со словами: «Только бы не на смене была!», поспешил к телефонной
будке и завис там минут на десять. Я терпеливо ждал, любуясь на
закат.
– Договорился! –
Генка был весел и возбужден. – Валим в общагу.
По дороге мы
заскочили в дежурный гастроном, где затарились тремя огнетушителями
с «Белым крепким» и тортом «Прага».
– Она эта… как
её… водитель, – рассказывал Генка, – троллейбус водит. Ехала, рога
скинулись, ну я помог приладить. С тех пор и прилаживаю, – он
засмеялся собственной шутке, – прикинь, Венерой зовут. Какая-то она
башкирка что ли. Порется, будь здоров! Правда ей уже двадцать
девять, но мне жениться что ли? Там их три подружки в одной комнате
живут.