Кот и ухом не повел. Может, это не
тот?
* * *
– Ты понимаешь старичок, – вещал
Мишаня с экрана ноутбука, вальяжно развалившись в кресле – новый
бланк образца пятьдесят восьмого найти сейчас нереально. С нуля
делать – это вообще запара… я посмотрел, там объемное теснение… то,
се… Никто не возьмется. А если какой-нибудь жулик и подпишется –
сделает так, что его за настоящий только в темноте принять можно
будет, и то с натяжкой. Тебе оно надо?
Мне оно было не надо. Такую липу
только кондуктору в трамвае предъявлять. До первой милицейской
проверки доживешь, а там и загремишь, как говорил известный
персонаж, под фанфары.
– Так что делать-то,
Мишаня?
– Есть вариант – использовать
юзаный. Чернила свести, морду переклеить и по новой все нарисовать,
это без проблем. Но где его взять, да чтоб еще не убитый в хлам? В
принципе, у коллекционеров наверняка имеется, но у меня на них
ходов нет. Зачем мне это? Он же кроме как исторической никакой
другой ценности не представляет. Короче, если сам найдешь, я
перерисую без вопросов и недорого. А так, отец, извини, если,
конечно, сможешь…
Мы распрощались, я вырубил скайп и
задумался. Использовать бэушный паспорт, мысль, в принципе здравая.
Конечно, криминалистическая экспертиза легко определит подделку, но
с другой стороны, серьезной мвдэшной или гэбэшной проверки не
выдержит даже самая качественная липа. А купить его там, в прошлом,
наверно не так уж и сложно. Я помнил, что в те времена бытовал миф,
что иностранцы охотно скупают советские паспорта аж по пятьсот
рублей за штуку. На кой черт иностранцам советские ксивы никто
толком объяснить не мог, но народ верил и многие мечтали таким
способом разбогатеть на полугодовую зарплату.
Размышляя таким образом, я
одновременно жевал бутерброд с колбасой и огурцом и просматривал
форум старьевщиков.
Любители советских коньяков пока
тоже не радовали. Один соглашался с ценой, но он был из Москвы.
Наши же обнорские все как один выражали сомнение в подлинности
напитка и предлагали скостить до трех-пяти тысяч.
Эти чертовы скряги выбесили меня
окончательно. За три рубля я лучше сам его выпью!
И тут зазвонил телефон.
Баритон в трубке представился
Петром, коллекционером элитного алкоголя и выказал желание
лицезреть коньяк «Москва» семидесятого года розлива, а в случае
соответствия, приобрести его за пять тысяч рублей.