Пиджак в едва заметную клетку в
темно-коричневых тонах вторил цвету глаз мужчины лет тридцати. Кавказская
наружность лишь подтверждала заявленное имя на табличке. В моем городе большая
часть жителей - выходцы из Чечни, Дагестана и Осетии. Но мы - русские к ним
привыкли и уже не так разделяли, переплетая культурные традиции, семьи и языки
между собой. Одно лишь выступило против меня: мой возраст.
- А только ли мой возраст помеха? – вскочила
со стула, разозлилась на безысходность.
Хасанов откинулся на спинку стула, слегка
опешив от моего тона. Видимо не привык к возражениям. А я устала от отказав в
работе и была настроена решительно ее получить.
- На данный момент – да.
- Но мне нужна эта работа! – я не выдержала
и, уперев ладони в поверхность стола, склонилась над мужчиной, не осознавая,
что перегибаю в требовании.
- Тон приглуши, девочка, - пренебрежительно
и грозно ответил предприниматель.
И я разом сдулась, осознавая себя кокцинеллидой*
по сравнению с жуком- рогачем. Убрала руки и выпрямилась, упрашивая взглядом,
взять меня хоть кем и без документов, только лишь дать работу.
Мужчина, сверкнув глазами, полез в тумбочку
под столешницей, щелкнув металлическим замком, скрипнул дверцей. Наклонившись,
завозился, через несколько секунд мелькнул кулак и выпростал сложенные зеленые
купюры передо мной.
- У меня сегодня день благотворительности и
ты как нельзя лучше подходишь на роль.
Я не
верила своим ушам и глазам. Поморгала, не веря в то, что мужчина мне попросту
подает милостыню.
- На
несколько дней хватит, а там глядишь кто-то и возьмет тебя на работу. Но акция
моей помощи разовая, - добавил жестко, давая понять, что на большее
вознаграждение, как и на работу, рассчитывать не стоит.
- Да пошли Вы со своей милостыней к Архызу!
Схватив купюры, бросила их человеку в лицо,
развернулась и выбежала из офиса. Проклиная всех богачей, предпринимателей и
прочую прослойку общества, считающих, что они в праве так унижать людей.
Откупаться или покупать.
Слезы
лились бесконтрольно, застилая обзор. Ноги передвигались сами по себе. Кажется,
я шла в противоположную сторону от дома, не замечая куда и зачем. Не в силах
принять поражение, села на скамью, подняв ноги, обняла их и уткнулась в колени.