Пора отправляться на реку за водой в последний раз. Но Йор, мой единственный свидетель, куда-то запропастился. Замедлив шаг на выходе из кирхи, я огляделась по сторонам.
Через толпу ко мне пробрался человек в истрёпанном сером плаще. Лицо его было незнакомо, но он искал определённо меня. Шёпот коснулся слуха, пропадая в гомоне толпы:
- У замка… На причале… Есть дело…
Ладно, продам пару снадобий напоследок – и в путь. Кивая встреченным знакомым и останавливаясь переговорить с кем-нибудь, я спокойно вышла на дорогу, ведущую к замку. Пока хожу туда и обратно, глядишь, Йор объявится.
Полное безветрие на большом озере – редкость. Теряющаяся в тумане гладь воды казалась фальшиво ровной, будто затихла, скрывая что-то. На причале не было ни одного лодочника. После службы в кирхе все разошлись по домам есть воскресный пирог.
Только двое бродяг пьяно горланили песню, привалившись к перилам причала.
Серый плащ был уже там. Остановившись на берегу, я выжидала, когда он подойдёт. Человек сделал знак, чтобы я спустилась к нему. Отрицательно покачав головой, я осталась на месте. Что-то шло не так, но моя привычная подозрительность не могла ответить, что же именно. Отстегнув с пояса увесистый кожаный кошель, человек показал мне монеты, продолжая жестами звать на причал.
Сзади раздался шорох… Кто-то подошёл слишком близко, пользуясь тем, что я отвлеклась на противостояние с серым плащом. Будь ночь, я бы мгновенно взмыла в небо, но сейчас это было бы равносильно самоубийству – лучники на стене замка выстрелят, не раздумывая.
Не хватило лишь доли секунды, чтобы отпрянуть достаточно быстро. Жёсткая рука, сбив чепец, цепко схватила меня за волосы.
В этот миг я поняла, что было не так… Слишком молодые и сытые лица для бродяг-пропойц. И тут песня смолкла.
Перчатка зажала мне рот, не давая вымолвить ни полслова.
Руки оказались как в тисках – два молодца, притворявшихся бродягами, держали меня с обеих сторон, не давая двинуться с места. Верёвка захлестнулась вокруг груди, стягивая плечи, змеясь дальше, опутывая всё тело.
Меня подняли и перенесли в лодку, продолжая зажимать рот. Как же они боялись того, что может вырваться наружу! Насколько велик должен быть страх, чтобы посылать за мной четверых взрослых мужчин?
Увидев цвета плаща на плечах лодочника, я сразу поняла, кому понадобилось меня похищать. Алый и жёлтый оттенки, конечно же, Эрхангеры, кто же ещё?! Значит, мне точно не заплатят. Одним вопросом меньше. Я усмехнулась в чужую перчатку, пахнущую дымом и лошадиным потом.