Эрхангер удовлетворённо положил лист на стол:
- Теперь я знаю, с каким лицом ты лжёшь.
Мне едва удалось подавить желание вновь броситься на него и ногтями содрать с лица самодовольное выражение. С каким наслаждением я снова пущу ему кровь… Нет, сейчас ничего не получится, слишком опасно, он может убить меня. Я сдержанно вздыхаю, отпуская видение.
- Что из всего этого можешь ты?
- Ничего. Ваша светлость не позволяет набрать мне силу.
- А как обычно это делается? Заклинания или отрава?
- По-разному.
- Так дело не пойдёт, - Эрхангер начинает терять терпение. – Ты хочешь, чтобы я начал пытать тебя?
- Как вашей светлости угодно...
В памяти тотчас всплывают руки Хлои, когда ту выпустили после пыток. Ни единого ногтя. Да, Эрхангер точно начнёт с ногтей, он припомнит мне царапины! Будет жаль расстаться с ногтями, у меня они очень красивые, предмет зависти простых смертных.
- Да, пожалуй, вашей светлости придётся пытать меня, если мои ответы не устраивают… - выдыхаю я. Что же, ногти так ногти. Выращу новые, хоть на это и уйдёт куча времени. Если, конечно, вообще выживу.
Герцога такой ответ явно не устраивает. Он смотрит на меня, обдумывая следующий ход. Затем новая идея заставляет его прищуриться в предвкушении.
- Значит, пытками тебя не напугать? В одном трактате я читал… - он понижает голос, подходя ближе, - …будто ведьмы могут проводить на дыбе целые недели, не теряя сознание… но и не давая показаний… такие, как ты, слишком терпеливы… не стоит тратить время на пытки…
Как видно, трактат о нестерпимом желании, что он только что изучал, написан чересчур бойким языком, пробуждающим порывы человеческого тела похлеще заклинаний. Ясно, хочет проверить действие… Уловив мысли герцога, я отступаю к двери. Движение напрасно – почувствовав страх добычи, хищник только ускоряется.
Бросок. Он всем телом прижимает меня к стене:
- Есть у тебя заклинания на такой случай?
Молчу, выжидая удобного момента.
Подол моего платья взлетает вверх, и я не могу остановить это, хоть и цепляюсь за ткань пальцами. Хватит с меня.
- Siccatamque diligenter incide ramis in…[Как сохнет срубленная ветвь… (лат.)]
Рука с подолом оказывается на моих губах. Мне затыкают рот моим же платьем! Мотаю головой, но вдруг оказываюсь на гулком деревянном полу, а хищник устанавливает новые правила нашего разговора.