Меня приводят
в прохладную комнату с тёплым глянцевым оттенком стен. Пол из белого мрамора, в
центре фонтан, бьющий вверх на полметра. Чёрный деревянный потолок с
растительной лепниной. Золотистые сетчатые люстры, на арочных окнах та же
деревянная сетка. Синий мягкий диван с разноцветными подушками протянулся вдоль
стен. Напротив, низкие прямоугольные столики, кроме напитков, фруктов и
сладостей, вазы с белыми цветами. Не скажу, что красота броская, нет, она
уточнённая, натуральная, нет здесь ничего лишнего и недостающего. Свежо, пахнет
сандалом, кофе и табаком. Краем глаза вижу сидящего на диване мужчину
в белом и быстро опускаю глаза, когда торговец снимает с меня бурку и чёрное
одеяние, оставив голубое шёлковое платье, что напоминает мне
наряд греческих богинь, картинки которых я видела в книжках.
− Выйди, −
произнёс мужчина холодным баритоном. Я смотрю в пол, стараясь держать спину
ровно. Поджилки трясутся, боюсь посмотреть на мужчину и увидеть кошмар, ставший
реальностью. Интересно, какое положение он занимает в обществе? Откуда у него
деньги иметь такую красоту? И на кой я ему сдалась? За торговцем с щелчком
закрывается дверь. Крайним зрением вижу, как мужчина подносит руку к лицу и в
воздухе появляется свежий запах табака. Он курит и гладит некое существо,
лежащее у него на коленях, наверное, кошка. – Покрутись, − требует мужчина. Я
выполняю этот приказ, поворачиваюсь несколько раз. – Почему глаза красные?
Взгляни на меня.
Я сглатываю
ком в горле. Не хочу на него смотреть. Но заставляю себя повернуться к нему
всем телом и поднять глаза. Наши взгляды скрещиваются. У меня дух захватывает.
Господи, да он молод, не как я, но не стар и… хорош собой. Не могу
оторвать взор от его выразительных оливково-чёрных глаз, он загипнотизировал
меня. Жаль его лицо, ничего не выражает, а проницательные тёмные глаза точно
заглядывают мне в душу. Мужчина подносит тонкую сигару к губам,
затягивается и выдувает струйку дыма.
− Ты
собираешься отвечать?
У меня
начинают дрожь руки, и я ничего не могу с этим поделать.
− Господин,
хозяин… купите мою дочь, умоляю вас, ей всего пять лет, она ещё ребёнок. Прошу
вас. Я без неё не мыслю жизни, смилуйтесь надо мной.
Послышался
смешок.
− Ты рабыня
и смеешь меня о чём-то просить? Дерзкая какая, − его голос не звучит
грозно и возмущённо, он ещё пока спокоен. Я опускаюсь на колени и едва не в пол
склоняюсь перед ним.