– Унюхал, чем пахнет, животновод? – грозно спросила она, стащила с головы белую косынку и стегнула Андрея по лицу. – Вот тебе! Вот!
Косынка мелькала в воздухе маленьким белым парусом. Андрей поднял руку, защищаясь от Любушкиного гнева.
– Люб… Люба! – сквозь смех говорил он. – Ну хватит! Люба! Я и так раненый! Ну Люба!
Люба окинула его хмурым взглядом и принялась повязывать платок обратно на голову. Её тёмно-русые волнистые волосы блестели глянцем в солнечном свете, в прядках вспыхивали яркие искорки, а в больших, опушенных длинными ресницами серых глазах плескалось недовольство.
– Да ладно тебе, сестричка, – вступился за Андрея кто-то из солдат. – Не просто так же бегал, вишь, животное спас. Да и не опоздали мы.
Люба хмыкнула и деланно безразлично отвернулась. Полуторка зафырчала мотором, затряслась по ухабистой просёлочной дороге и свернула к шоссе. Филимон высунул мордочку из расстёгнутой гимнастёрки и замяукал, забарахтался что было сил. Андрей погладил его пальцем и миролюбиво сказал:
– Смотри, какой красавец! Ты ему нравишься. Ну посмотри!
Госпиталь был забит до отказа. Сновали по широким коридорам врачи, хлопали двери, где-то надрывался телефон. В фойе у росшей в большой кадке раскидистой пальмы толпились несколько человек в коричневых больничных палатах. Врач осмотрел рану Андрея, промыл каким-то желтым раствором и определил его в восемнадцатую палату – для лёгких.
– И скоро меня выпишут? – поинтересовался Андрей, натягивая гимнастёрку.
Врач что-то записал в карточке и сунул её в папку.
– Недельки две, думаю. Может, три. Посмотрим, как рана будет себя вести.
– Как через две? – оторопел Андрей. – Нет, товарищ военврач, так не пойдёт! Это получается, ребята на Берлин пойдут, а я тут валяться на койке буду?!
– Что поделать, – развёл руками врач. – Придётся поваляться. Раненым воевать вас никто не возьмёт.
Андрей хотел было снова возмутиться, но тут из шинели, в которую он укутал Филимона перед тем, как войти в госпиталь, послышалось приглушённое мяуканье. Врач встрепенулся, вскинул глаза и обвёл кабинет взглядом сквозь толстые линзы круглых очков.
– Это ещё что? Животное в помещении?
Андрей неопределённо пожал плечами, схватил шинель с котёнком внутри и поспешил ретироваться. Незнакомая медсестра провела его по коридору, несколько раз свернула направо и поднялась по широкой бетонной лестнице на второй этаж.