— Здесь, похоже, тоже призраки
порезвились. А я-то думал, что же они не убиваются-то никак.
Нажрались, твари, — мрачно заметил Ант, морщась и слезая со своего
мотоцикла. — Они подъехали сразу за нами.
— Нажрались, — кивнул Олге и достал
телефон. — Вы там как, едете? Вас Вики встретит, покажет, где нужно
прибрать. Паве скажи, что везём пострадавшую, пусть готовится…
Состояние? Отравление ядом призрака второго уровня… Нет, девочка
оказалась крепким орешком. Средней тяжести… Ну, давай…
Грузный внедорожник ехал мягко, почти
летел. Тонированные стёкла создавали приятный полумрак. Олге вёл
машину, мы с Антом сидели сзади, причём тот сладко посапывал,
прикорнув у меня на плече. Я тоже пыталась уснуть, но не
получалось. Зато согрелась и перестала дрожать, а боль стала мучить
меньше.
Вообще Олге — крайне любопытная
личность. Он относился к тем редким студентам универа, которых
знали все. Даже я, хотя обычно не склонна обращать внимание на тех,
кто не имеет отношения к моей жизни. Стыдно подумать, но до сих
пор, проучившись полных три года, я не знала, как зовут большую
часть однокурсников, и очень подозреваю, что быстро забуду их после
окончания университета.
И всё же есть люди, которые невольно
отпечатываются в памяти. Например, Агата Жемчужная из моей группы.
Изо дня в день ровно за пять минут до занятий она входила в
аудиторию и садилась всегда на одном и том же месте на среднем
ряду. По окончании занятий с достоинством уплывала в свою неведомую
простым смертным жизнь. Сама она никогда первой ни с кем не
заговаривала, а преподаватели, похоже, испытывали перед ней такую
же робость, как и однокурсники. Она вызывала восхищение своей
совершенной ледяной красотой. А со статуями не общаются, ими
любуются.
Олге тоже притягивал взгляды и
вызывал невольную робость. Только красота его на любителя: слишком
резкие черты и равнодушный взгляд, а телосложение скорее хрупкое,
чем мужественное. И не в его богатстве дело. Наш универ — один из
лучших в мире, поэтому здесь многие студенты из очень обеспеченных
и родовитых семей. В Олге была харизма — настоящая, а не
натасканная профессиональными имиджмейкерами. Она подействовала
даже на меня, хотя я себя считала глубоко рациональным
человеком.
Когда узнала, что Олге — один из
владельцев «Чёрных Крыльев», это вызвало определённое
замешательство. Никогда бы не подумала, что такие, как он, могут
опуститься до безвкусного шоу «Ищем таланты». А его поведение в
башне сегодня и вовсе возмутило безразличием ко мне. Но,
удивительное дело, стоило на этом равнодушном лице появиться намёку
на интерес к моей персоне, как отношение к Олге снова поменялось.
Во всяком случае, в его молчании теперь виделось не высокомерие, а
внутренняя сосредоточенность на чём-то очень важном. Ещё одним
плюсом в его карму послужило то, что в машине он не стал включать
музыку. Вот не знаю почему, но я была абсолютно уверена в том, что
у него хороший музыкальный вкус и он любит музыку, однако сейчас он
вёл машину в тишине исключительно, чтобы не беспокоить нас.