-Вы же мои
драгоценные! – на землю лопухи бросил, да к лошадям обниматься
полез. – Толкинисты ненаглядные! Дай вам бог здоровья! И если там
что с правами и страховкой надо, завсегда... Только позвонить
дайте...
Латники
переглянулись. Плечами пожали. Один от коня своего что-то вроде
колокольчика отцепил, да Прохору протянул.
«Идиоты», -
подумал Прохор. – «Клинические»
-Вы бряколку то
свою заберите, - осторожно, чтобы не обидеть шибанутых предложил
капитан. – Телефончик мне, добрые люди, дайте. На
минуточку.
Прохор Палыч
старому товарищу звонить собирался. Тот, вроде, где-то высоко
куковал. При чинах и званиях. Простому человеку не доберешься, а
под ишь ты... Телефончик свой другу древнему написал. Так Прохор
его три дня наизусть зубрил. Как раз для такого случая.
-Ты кто таков
будешь? – как из трубы пробубнил один из всадников.
-И почему голый? –
подал голос второй. – Правду говори, а не то мы тебя в капусту
порубим и медведям местным потроха скормим.
Говорили
толкинисты грозно, и Прохор Палыч уже подумывал о том, чтобы
обратно в воду вернуться, но вовремя заметил на боку одного из
коней закрепленный арбалет. А там и болт уже заряжен. Нет, не
уплыть от них. С такой комплекцией точно не уплыть. Промахнуться
сложнее... Но кто же это такие?
-Меня Прохором
Лебёдкиным кличут, - не стал испытывать судьбу гаишник. Решил без
отчества, чтобы не усложнять. – Как и где очутился, не знаю. А
одежда моя так вон она... – Прохор указал на гору тряпья, поверх
которого лежали форменная портупея с кобурой, да полосатый
жезл.
Рыцари, как жезл
увидели, так отпрянули. У одного конь на дыбы встал. У второго – на
месте закрутился.
-Некромант! –
завопил всадник, усмиряя свой живой транспорт. – Хватай
его!
Дожидаться пока из
него сделают «вискас» для медведей было не с руки. Развернулся
Прохор, да в чащу лесную ломанул, прямо через колючий кустарник.
Острые шипы вонзались в тело, рвали кожу, как целлофановый пакет.
Гаишник проклял все на свете, а главное тот день, когда решил
надеть полицейскую форму. Работал бы как все. На зарплату жил…
Хорошо еще ботинки форменные на ногах оставил. Так бы и ног
лишиться можно было. Лес был диким. Но долго пробираться через чащу
не пришлось. За спиной раздался топот копыт, затем ржание, свист, и
что-то тяжелое огрело Прохора по затылку. Наступила
ночь!