-Да погоди ты... –
услышал Прохор голос одного из всадников. – Давай к тебе переложим?
Мой Буцефал не выдержит двоих...
-А моя Чернавка, -
заметил второй. – И одного такого как он не выдержит. И где этих
некромантов так раскармливают?
Прохор покачивался
на своем животе, как на водяном матрасе. Вверх и вниз. Руки,
связанные между собой, болтались из стороны в сторону. Ноги тоже
стянули. Коленки упирались во что-то металлическое.
«На лошади везут»
- догадался гаишник, и хотел было подать признаки жизни, когда
услышал:
-Угораздило тебя
его кистенем приложить. Надо было веревкой брать. Сам бы сейчас
шел. Тащись теперь целый день по жаре этой.
Спину
действительно припекало. Рассудив, что лучше плохо ехать, чем
хорошо идти целый день, Прохор решил оставаться в бессознательном
состоянии. Все было неплохо, если бы не... Причиндалы, в общем,
мужские натирало. Но не железкой. Тряпкой какой-то. Значит
прикрыли. Неприятно, но терпимо. Всю дорогу пленник слушал болтовню
дружинников, как они сами себя называли. Старший, Агафон, все
младшего чихвостил.
-Олух ты, -
говорил, - Яшка. Жизни не знаешь. Семнадцатый годок пошел, а не
женился еще.
-Успеется, -
отмахивался тот. – Три года в дружине всего. Шесть десятков голов
нарубил. Как до сотни дойду, так и женюсь.
-Этак тебе долго
еще в бобылях то ходить, - ухмыльнулся Агафон.
-Ничего не долго,
- обиделся молодой. – Сам слышал. Войне большой быть с
рогатыми...
-Тпрррр! – осадил
коня Яшка, и в жировую складку Прохора больно врезалась пластина
лошадиных доспехов.
-Ой! – не выдержал
он.
-Очухался, -
облегченно выдохнул молодой дружинник. – Хорош задарма
кататься.
Прохор хотел было
и дальше притворяться спящим, но четыре закованные в латы руки
ловко стянули его на землю. С высоты лошадиного роста он шмякнулся
на землю. Дыхание перехватило. Открыл глаза и увидел перед собой
две симметрично-идентичные рожи, металлические, с прорезями для
глаз. Затем один извлек откуда-то кинжал, и резанул по веревкам,
стягивающим лодыжки.
-Токмо не бежать!
– предупредил тот, которого звали Агафоном. Прохор за время пути
научился голоса распознавать.
-Куда он убежит? –
ухмыльнулся Яшка. – С такой-то кормой.
-Корма не корма, -
не согласился с ним старший. - А через кусты знатно ломанул. Аж
ветки в щепки.
-Братцы, вы бы
меня отпустили, - взмолился гаишник. – Гадом буду, никому не скажу,
что вы тут в лесочке вытворяете.