Древних туманов, травы и воды.
И охолонешь. И не шелохнешься.
И не поймешь, далеко ль до беды.
Осень ты осень, моя золотая!
Что бы такого сказать о тебе?
Клен облетает. Ворона летает.
Мокрый окурок висит на губе.
Как там в заметках фенолога? – птицы
В теплые страны, в берлогу медведь,
В Болдино Пушкин. И мне не сидится.
Все бы мне ныть, и бродить, и глазеть.
Так вот и скажем – в осеннем убранстве
Очень красивы поля и леса!
Дачник садится в общественный транспорт
И уезжает. И стынет слеза.
Бродит грибник за дарами природы.
Акционерный гуляет колхоз.
Вот и настала плохая погода.
Сердце устало, и хлюпает нос.
Так и запишем – неброской красою
Радует глаз Воскресенский район,
Грязью густою, парчой золотою
И пустотой до скончанья времен.
Осень ты осень, пора листопада…
Как это там – терема, хохлома…
Слабое сердце лепечет: «Не надо» —
Надо, лапуля, подумай сама.
Вот уж летят перелетные птицы,
Вот уж Гандлевский сажает чеснок.
Осень. Пора воротиться, проститься.
Плакать пора и сморкаться в платок.
Стелется дым. В среднерусских просторах
Я под дождем и под ветром бреду.
Видно, прощаюсь с какой-то Матерой
Или какого-то знаменья жду.
Слабое сердце зарапортовалась,
Забастовало оно, завралось.
Вот и осталась мне самая малость.
Так уж сложилось, вот так повелось.
Что тут поделаешь – холодно стало.
Скворушко машет прощальным крылом.
Я ж ни о чем не жалею нимало.
Дело не в этом. И речь не о том.