В
своей настоящей жизни никогда не была такой яркой и привлекательной, поэтому в
свои тридцать семь лет оставалась одинокой. Работа – дом – работа. Был в моей
жизни случай замужества, да и сплыл. В смысле, муж сплыл – уплыл на другие
берега. Ушел, одним словом. Говорил, что я слишком увлекаюсь работой. Может
быть так и есть, я не в обиде. Просто любви не было.
-
Нас ждут, госпожа, - сказала Стефка, сама любуясь на отражение в зеркале.
Значит, хозяйка похвалит.
-
Идем, - негромко отозвалась я. А у самой ножки-то задрожали. Боялась я этой
встречи с ненавистным женихом. С другой стороны, свидание с ним подвигнет мою
голову на неординарное решение. От испуга и придумаю что-нибудь, как сбежать и не
попасться.
В
гостиной уже находились гости. Я спустилась по лестнице и Фиона радостно всплеснула
руками.
-
Мари, девочка моя, как тебе идет персиковый оттенок зарханского шелка.
Надо
понимать, что зарханский шелк – дорогое удовольствие, и ей, как заботливой
опекунше, необходимо объявить на весь мир – какая она заботливая и щедрая в
отношении падчерицы.
Я
быстро обвела гостей глазами, и вдруг словно уткнулась в стену, встретившись
глазами с немолодым, но еще крепким мужчиной. Он был довольно высок и лысым,
хотя, приятным на лицо. Если бы не глаза и плотно сжатые губы. Глаза – холодное
дно Ледовитого океана, окатившего меня от макушки до пят, а губы – усмешка Джокера,
за которой скрывается фиаско всей моей жизни.
Меня,
взрослую женщину, повидавшую и немало пережившую, реально затрясло. От страха и
отвращения. С трудом сдержав себя, чтобы не выдать чувств, я потупила взгляд.
-
Мари, ты ведь до сих пор не познакомилась с господином Абиларом. Детка, подойди
ближе, - засуетилась мачеха, схватив меня за локоть и больно сдавив его. –
Господин Абилар, разрешите представить вам мою падчерицу, Мари Кастри.
-
Хороша, - раздалось со стороны. Восклицание неизвестной пожилой дамы,
приблизившейся ко мне, только добавило горечи. Да, хороша, но какая разница!
Курице, которую отправляют на убой, нет дела до красивых перьев, в которых она
прожила свою недолгую жизнь… Маша, не будь курицей! Думай, Маша, думай!