Воцаряется молчание. Катя переваривает сказанное, кисло разглядывая крошки на столе. Наконец выдает:
— У тебя есть объяснение произошедшему? Почему он так поступает? Может ты заметила момент, когда все поменялось? Ты же сама говорила, что раньше он был ласковый, нежный, заботливый. А потом что? Крыша уехала?
— Я ничего не делала… — начинаю объяснять, но Катя мотает головой.
— Нет-нет, я не говорю что ты что-то сделала. Или, не дай бог, что ты в чем-то виновата. Просто было бы неплохо разобраться что на него нашло. Согласись, ведь от этого еще зависит какие алименты ты получать будешь. Ты же с ребенком, а не сама по себе.
— Данила сказал что алименты платить не будет.
— Вообще-то Алиса — его кровная дочка. Знаешь, кто Даня после этого? — Катя с трудом сдерживается, чтобы не начать грязно ругаться, но все-таки сдерживается.
— Да знаю. — качаю головой, — Ума не приложу, что ему сделал ребенок. Ведь он любил Алиску, а тут такое…
— Может у него любовница? — логично предполагает подруга, на что я пожимаю плечами:
— У такого мужчины как Данила может быть тысяча любовниц, я же не дура… Но только ни одна женщина не могла и не может так на него повлиять. И ладно бы только меня выгнал. Но дочь? Нет, дело не в любовнице.
Снова молчим. И тут Катю осеняет достаточно логичная мысль:
— А что, если Данила сделал тест ДНК и узнал что его дочь — не его? Ты же говорила как-то, что у них с первой женой были проблемы по этой части?
Киваю. А вот об этом я и не подумала. Надо сказать, что Данила хоть и производит впечатление непробиваемого, однако внутри человек достаточно ранимый. И если выяснилось что Валерия в свое время его обманула…
— Это интересное предположение, — киваю.
— Покойница была приличной или могла… — Катя культурно откашливается, но я мотаю головой:
— Она производила впечатление нормальной. Но так-то я ее плохо знала…
— Загадка, — вздыхает Катя, — Ладно, что делать думаешь?
— Я не знаю. Может и правда к маме съезжу. У меня ведь ничего нет. Ни жилья, ни денег. Надо как-то заново строить свою жизнь… А у меня сейчас такой раздрай на душе.
— Понимаю, — кивает, — Давай-ка ты спать ложись. Пока у меня поживешь, подумаешь. А тут, может, и у Данилы совесть проснется…
— Вряд ли. Он не меняет своих решений.
Всю ночь я ворочаюсь с боку на бок. Перед глазами то вспыхивают воспоминания о нашей свадьбе, то я вижу как Данила идет на меня, и смотрит зло. То я просто плачу от чувства обиды и огромной несправедливости. И ведь он никогда не был жадным. Почему же он выгнал нас с двумя чемоданами? А может, я его просто не знала? Наверно так и есть. Данила в отличие от меня умный, он не показывал себя во всей красе. А я дура сидела и в рот ему заглядывала.