Но видя, как спасшая его женщина уверенно идёт сквозь внутренний
двор крепости, не обращая внимание на его безлюдность, мальчишка,
смотря ей в спину, следовал по её стопам, не отставая даже на метр.
Для него эта женщина была той спасательной соломинкой, за которую
он должен был цепляться изо всех сил, особенно в его положении,
когда он не знал где оказался, не помнил кто он, хотя и обладал
весьма странным и богатым запасом знаний о весьма многих вещах, и
особенно ему не стоило отставать от женщины потому, что там за
стенами крепости ещё неизвестно сколько не мертвых, но и не живых
скелетов ждут своего часа дабы восстать и испробовать его плоть, и
ребёнок совсем не умел драться.
Руки мальчика жутко чесались, он не знал, что именно сделала его
спасительница, как только заметила его многочисленные тонкие порезы
на руках, оставленные явно не нормальными цветами, но с тех пор
каждый порез затягивался на глазах, только заживление
сопровождалось невыносимой чесоткой, а ещё ему захотелось есть в
разы сильнее чем прежде и усталость накатывала волнами. Всё это
делало путь в молчаливой компании его неразговорчивой провожатой
труднее, чем отчаянный бег от нежити, тогда его хотя бы гнал вперёд
наполняющий кровь адреналин, который позволял не замечать многие
недостатки и проблемы его тела.
Они подошли к центральной части крепости, где была возведена
квадратная башня в четыре этажа, где самый нижний этаж был самым
большим, а каждый последующий сужался в размерах. Даже на вид
массивные двухстворчатые распашные двери из дерева и метала с
удивительной легкостью поддались под касанием открытой ладонью
женщины, она без труда открыла их и поманила мальчика следовать за
собой. И тот подчинился, хотя и бросал весьма странные взгляды на
толщину дверей когда проходил мимо, пятнадцать сантиметров плотного
дерева, даже просто думая об этом в уме, это уже казалось очень
тяжело. Просто ещё одна заметка в копилку удивительных фактов о
алоглазой женщине за которой он следовал.
Они дошли до винтовой каменной лестницы и молча, как и раньше,
начали подниматься по ней, не то чтобы ребёнок не хотел получить
некоторые ответы на свои многочисленные вопросы, которых у него
было много, очень много, просто само впечатление, её взгляд и даже
её присутствие рядом затыкало его рот не хуже пробки. Она была из
тех людей, которые подсознательно вызывали чувство подчинения. И
да, ребёнку было немного страшновато что-либо спрашивать у странной
женщины, особенно после удивительной демонстрации эзотерических сил
той, а если говорить проще, то настоящий магии. И вот это вместо
детского любопытства и энтузиазма вызывало холодную дрожь по спине
и страх.