сами их удары не были столь сильны, как он в страхе боялся, и
они были удивительно легкими, достаточно легкими, чтобы отчаянный
удар заставил их пошатываться. А ещё у мальчика теперь в руках была
тяжелая, окованная металлическими кольцами палка.
— А-а-а-а! — В этом крике смешалось многое: страх, боль,
отчаянье и надежда.
Мальчик, гонимый адреналином, словно открыв второе дыхание,
вскочил на ноги и кинулся на пошатывающегося скелета, бешено
размахивая палицей в руках.
— Получи! Сдохни! Прочь! — Он колотил по скелету палицей как
только мог, это были беспорядочные, неумелые, но отчаянные
удары.
И они дали свои плоды. Помимо легкости у скелетов оказался ещё
один минус, неочевидный на первый взгляд — их кости были хрупкими,
как и полагается человеческим костям пролежавшим в земле десятки,
если не сотни лет. Третий беспорядочный удар сломал скелету его
державшую меч руку ниже локтя. На седьмом на землю упала вторая
рука. А тринадцатым мальчишка сумел удачно сломать одну из
бедренных костей, тем самым лишив своего врага опоры и тот рухнул
на землю. Все последующие удары палицей пришлись на голый череп
скелета, и тот в итоге не выдержал и раскололся.
— Ха… ха… ха…
Почти задыхаясь, тяжело вдыхал и выдыхал мальчишка, которого
покинул адреналин и теперь его тело не ощущало былой силы. Он
победил скелета чистой удачей и отчаянной борьбой, но он победил
только одного скелета, а вокруг уже были десятки из них, а у него
не было сил, чтобы повторить схожий подвиг хотя бы ещё раз.
От осознания этого на единственный целый глаз навернулась новая
порция слёз.
А меж тем прочая нежить лишь стала ближе.
Его ноги дрожали, как дрожали от усталости руки, легкие горели
от недостатка кислорода, а местность плыла во взгляде от
наворачивающихся слёз. Он не мог убежать, а единственный прилив
энергии и сил бездарно потратил на то, чтобы выместить свою панику
и страх в приступе агрессии на одного скелета вместо того, чтобы
броситься бежать дальше к крепости впереди.
Вокруг него было слишком много нежити, он даже слышал мерзкое
щелканье костей позади себя, за его спиной успели восстать ещё
парочка костяков. И когда казалось, что вот настал его конец,
произошла резкая смена.
С неба позади мальчика праведным ливнем на орду нежити упали
десятки алых росчерков, каждый из которых с исключительной
точностью поражал череп каждого скелета. В одно мгновение вокруг
уже отчаявшегося ребёнка не осталось ни одного ходячего скелета, а
он лишь мог, что удивлённо таращиться перед собой. Там где раньше
шла нежить теперь в земле торчали длинные красные копья.