- Как вы себя чувствуете, Маргарита
Марковна? – спросил он, вылавливая печеньку. Та заулыбалась,
рассеянно моргнула, мол, замечательно. Старик удовлетворенно кивнул
и, после короткой паузы, продолжил. – Ладно, не буду тянуть резину…
или кота за хвост. В общем, начну с оболочки. Это тело, которое вы
сейчас видите перед собой, не мое настоящее тело. У меня вообще
тела нет. А этот… то есть я – Прохоров Степан Игнатьевич, бывший
профессор естественных наук, а теперь вольный пенсионер. Это так он
сам себя называет. Для меня это вообще-то странное определение, но
не суть. Кстати, у вас чайник кипит.
Маргарита Марковна вскочила,
отключила газ, заварила чай, разлила по приготовленным чашкам.
Старик приступил к чаепитию, не скрывая удовольствия, даже
причмокивал и хлюпал. У меня сложилось впечатление, что этот…
человек давно не пил ничего слаще воды из-под крана. Мы молча
сидели, ожидая продолжения его рассказа.
Старик улыбнулся мне.
- У вас хорошее чувство юмора,
молодой человек! Вы не пропадете, всегда найдете выход из любой
сложной ситуации, да еще и самый, возможно, неожиданный.
Я глупо улыбнулся. Что он имеет
ввиду?
- Итак, к делу, - старик поставил
чашку, снова стал серьезным. – Я хочу, чтобы ты, Никита, знал самую
суть. Остальное к тебе придет со временем. К сожалению,
человеческий мозг не может переварить все быстро и правильно сразу.
Такова природа!
Он снова улыбнулся, но как-то не
по-доброму.
- Не обращай на это внимания, Никита,
- продолжил он. – Я просто давно уже не был в таком примитивном
теле. Вот и вырываются иногда всякого рода эпитеты, неприемлемые
вашим сознанием. Это ничего, простительно мне, старому…
ха-ха…человеку.
Мы переглянулись, пока наш гость
откусывал печенье и отпивал глоток чаю. Из нас никто даже не
прикоснулся к чашкам. Меня стала раздражать его самоуверенность и
этот тон. И, судя по виду, моих родных тоже.
- Я что-то не очень понимаю, что вы
имеете в виду! – сказал я, наверное, слишком выразительно, потому
что старик оторвался от чашки и вскинул на меня серьезный
взгляд.
- Я очень извиняюсь, Никита, и вы,
уважаемые дамы. Это тело, - он похлопал себя по груди. – Я же вошел
в него не совсем, скажем так, случайно, - он отставил чашку. –
Хорошо. Чтобы вы не считали меня каким-то шарлатаном, начну с
главного. Я – инопланетянин.