И в этот момент меня будто накрыло.
На экране вместо окон сайтов поставщиков возникли фотографические
образы Ольги – ее лицо с ироничной ухмылкой в день нашей встречи,
серьезные большие глаза, когда она работала над курсовой, сонные и
опухшие наутро после нашего турпохода… кстати, в последний день
нашей совместной жизни. Той, другой жизни.
Я помотал головой, сбрасывая с себя
эти воспоминания. И с чего я вдруг именно сейчас вспомнил? Это
как-то связано с моим кошмаром, Глебом, упавшим камнем? Почему я
все это связываю в одну линию?
- Никита! – кричит Сергей.
- Что? – спросил я, выйдя из транса.
– Ты что-то спросил?
Сергей откинулся в кресле, развел
руки в стороны:
- Я говорю шеф звонил, ты что не
слышишь меня?
- Ну и что? – отвечаю я, встаю, чтобы
кофе из кофемашины. Чувствовал, что не мешало бы еще взбодриться.
Кофе поможет, наверное, выключить эти воспоминания из прошлой,
другой жизни и как-то включиться в эту.
- Как что? – сказал Серый, подавшись
вперед. - Мне Алевтина сказала, что сегодня зарплату дадут!
- Зарплату? – спросил я, повернувшись
к нему, пока кофемашина ароматно булькала мне в чашку. – Это с чего
такой праздник?
- Ну, здрасте! – рассмеялся Серый. –
Завтра же праздник: День победы! Выходной!
Точно, подумал я. С этими странными
делами и страшными снами, я совсем выключился из реальной жизни.
Ну, праздник, ну, выходной и что? – подумалось мне. Для меня и
Глеба это что меняет? Связано это как-то?
- Черт! – крикнул я.
- Что?! – испугался Серый.
Дымящийся кофе в чашку налился,
машина плюнула напоследок две капли и замолкла. Я взял чашку,
прошел к своему столу, сел, уставившись в экран.
- Ничего, - ответил я. И решил, что
мои теории заговоров заходят уже слишком далеко. Все эти видения,
сны… Но, с другой стороны, мне никак не дает покоя этот камень. И
те черные глаза тетки в приемном отделении… Или показалось? Я
сейчас, спустя время, в этом не уверен.
Так, - сказал я себе, - надо
позвонить Светке и все узнать! Срочно! И как-то с ней договориться
и попасть к Глебу! И…
Тут дверь распахивается, и появляется
шеф.
- Привет, тунеядцы! – воскликнул он с
порога, улыбаясь, как обычно, на все тридцать два зуба. – Где моя
ненаглядная? На месте?
Он всегда так спрашивал об этой серой
мыши, бухгалтерше Алевтине, каждый раз. Давно уже не смешно, но мы
с Серым все равно засмеялись, а Серый даже застучал по столу
ладошкой с приговором: «ненаглядная!», мол, шеф рассмешил. Но шеф
указал на него указательным пальцем и серьезно произнес: