Сзади раздалось приглушенное
хихиканье.
У Лапы на глазах даже слезы
выступили. И еще этот недоросток сзади глумился!
- Заткнись ты! – взвизгнул Лапа. - Я
тебе, только остановимся, таких кренделей отвешаю, два года шапку
носить не сможешь! Понял!
Сзади смолкли. Когда Лапа злой, с ним
лучше не шутить.
Мы подъехали к указанному дому, в
темноте почти не отличимому от соседних коттеджей.
Я вышел из машины последним. Лапа и
Шпын, ругаясь между собой, убежали вперед. Сохатый отстал и стоял у
калитки, озираясь по сторонам.
- А ты чего встал? – спросил я.
- А че делать-то?
- Идиот! Задержать беглеца, который
должен быть в этом доме!
Сохатый косолапо побежал следом за
своими дружками.
Я еле сдерживался, кажется, что этот
амбал становился все тупее и тупее с каждой минутой.
Я подошел к входной двери, поднялся
на крыльцо. Из-за двери доносились грохот и ругань. Зажегся свет
сначала в одной, потом в другой комнате. Я уже понял, что никого мы
здесь не найдем.
Снова нужно ждать сигнала
Хозяина.
- Чертов Лапа, кретин длинноногий! –
я ударил кулаком по двери, спустился с крыльца. Если бы мы
свернули, где надо, возможно, успели бы перехватить клиента. – Чума
тупорылая, малолетка!
Я подошел к машине. От дома бежал
Лапа.
- В доме никого нет, - крикнул он,
переводя дыхание. - А Соха сбрендил!
- Что значит сбрендил? – не понял я,
хотя и не удивился.
Тут появился Сохатый, через плечо у
него висел Шпын, как мешок с картошкой, дрыгал ногами и матерился
так, что даже у меня уши завернулись.
Вот дети пошли!
Сохатый улыбался во весь рот.
- Шеф! – кричал он, - я поймал
его!
- Кого его, мудак? Кого ты поймал,
деревянный по пояс? – я был в бешенстве. Мало того, что мы по
дурости одного водилы упустили клиента, так теперь еще у этого
окончательно башню сорвало! Поймал он, видите ли.
- Отпусти ты его! – я сдернул Шпына с
плеча ошарашенного Сохатого. Шпын с подбитым глазом подскочил к
здоровенному другу и, ругаясь, стал колотить его кулачками.
- Ты, козел! Тупой! Скот! Ненавижу
тебя! Урод!
На слове «урод» я перехватил его за
руку. Как-то резануло мне по ушам слово. И в то же время
порадовало. Теперь не меня называют уродом.
- Хватит! В машину все!
Шпын, продолжая ругаться, забрался на
заднее сиденье, Лапа важно прошествовал к водительскому, вытирая на
ходу выступившие от смеха слезы. Сохатый тоже неловко было двинулся
к машине, но я его остановил.