Мгновенно стало темно – хоть глаз выколи.
Со всех сторон послышались испуганные и изумленные вскрики. Я сдернула с тонкой нитки, сжала пальцами и бросила на пол небольшую отдельно болтающуюся бусину – и тут же стало весело. То есть не только мне – всем. Со всех сторон послышались сначала сдавленные смешки, а потом грянул громовой хохот.
“Хохотунчик” был побочным эффектом неудачного эксперимента. Ирмаин разрабатывал артефакт для улучшения настроения и поглощения тяжелых и болезненных эмоций. Первый опыт оказался с чрезмерным эффектом, и результат я выпросила для себя. Целую пригоршню одноразовых бусин– “хохотунчиков”.
У нас пять минут. Именно столько действует эффект поглотителя света. Смеяться присутствующие будут чуть дольше, но скоро начнут соображать. А пока они дезориентированы – нам пора. Я дернула за руки хихикающих Лейсан и Сафиру – и уже через секунду мы тремя пулями вылетели в галерею дворца и понеслись к выходу.
Стражники, охраняющие входы и выходы, недоуменно оглядывались на нас. Бегать по дворцу халифа не принято. Но приказа задержать девиц у них не было. Мало ли – может, мы от горя помешались! Была бы охота с безумицами без приказа возиться.
Хорошо, что у Лейсан отличная память. Честно говоря, сама я заблудилась бы в галереях и переходах дворца. Он куда больше и запутаннее нашего. Но она безошибочно узнавала дорогу, по которой мы пришли, и сворачивала куда нужно. Так что очень скоро мы были у выхода, где “припарковали” – то есть свернули и прислонили к внешней стене – свой ковер.
Еще несколько секунд – и мы втроем, вцепившись в кисти по краю своего транспортного средства, уже взмыли в воздух.
– Домой! – скомандовала я. – Максимальная скорость!
Как только халиф произнесет свой приказ вслух – он станет обязательным к исполнению. Правда, есть нюанс: если мы слышали приказ, то не повиноваться ему – государственная измена. А вот если не слышали – всего лишь досадное недоразумение. И если успели, например, выйти замуж и выполнение неизвестного нам приказа стало невозможным – это, конечно, достойно всяческого порицания, но все же не преступно. Увы, прямо сейчас нам выходить замуж не за кого. Значит, надо сделать так, чтобы как можно дольше у халифа не было ни единого шанса донести до нас свою волю. Нам надо исчезнуть.