- Ты напугал меня, - тихо сказала Лео. – Почему ты сразу не
пошел назад?
- Это очень необычное состояние, понимаешь? Мышление становится
другим, окружающее вызывает удивление и желание заглянуть в изнанку
вещей, с этим трудно бороться. У вас же был чудо-укол, в конце
концов, кольнули бы меня, чего пугаться?
- Мы не успевали, - еще тише сказала Лео. – Виктор сказал. Что
не добежим. Нужно, чтобы ты сам.
Сердце стукнулось о ребра и ушло в пятки. Побилось там немного,
и вернулось на свое место.
- Ну, сейчас же все хорошо, - голос меня не выдал. – Я сам.
Справился. Ты помогла. Мы молодцы.
- Я не хочу в этом больше участвовать, - а вот ее голос дрогнул.
– Я не представляю, как жить дальше, если в следующий раз ты не
справишься и сделаешь это у меня на глазах.
- Да брось. Мы тут все сильные. Космонавты - исследователи новых
миров. Будешь жить, как и раньше. - Я открыл глаза и посмотрел на
нее. Она плакала, беззвучно, еще сильнее обхватив колени. – Нам
нужны эти эксперименты, Лео. Они помогут разобраться, что с нами,
помогут вернуться к привычной жизни. Но мне нужна ты рядом. Я не
смогу один там, понимаешь? В эту программу не брали хлюпиков. Мы
все – отборные борцы и победители. Перестань жалеть себя, и меня.
Пожалуйста.
Лео яростно сверкнула в меня взглядом, вскочила и резко вышла из
гостиной. А я закрыл глаза. И заснул.
Виктор сказал, что до следующего эксперимента нужно пропустить
несколько дней, чтобы я полностью восстановился. Все это время
физики искали хоть что-нибудь в полученных данных. Но, как в первый
же час и определил Райли, там не было ни-че-го.
*
В днях недели мы уже давно потерялись, но я готов был
поклясться, что сегодня воскресенье. Поэтому очень удивился, когда
капитан по коммуникатору потребовал зайти в лабораторный корпус.
Новых исследований не планировалось, а по воскресеньям мы все-таки
старались не обсуждать рабочие вопросы.
В лаборатории я встретил Виктора и ребят-двигателистов. Нас
пригласили в конференц-зал, который сегодня был настроен под формат
круглого стола. У входа, стоял капитан Аджит и разговаривал с
незнакомым нам высоким мужчиной. Тот был одетым в штатское, но
выправка и манера себя держать его выдавали. С виду незнакомцу было
около пятидесяти лет. На висках проступала седина, которую он не
стал убирать нано-пигментами, как это было модно, а оставил, будто
специально, чтобы подчеркнуть возраст, и статус. Когда мы зашли,
мужчина окинул всю группу оценивающим взглядом и пристально, с едва
заметной усмешкой, уставился на меня.