Что может быть хуже для женщины,, чем
любить одного, а попасть в руки к нелюбимому?
- Матвеев зря боится, за моего
отца тебе никто бы замуж выйти не препятствовал. Поменялись бы
Милославские на Нарышкиных – только и дела.
- Матушка ваша была из
Милославских…
Софья фыркнула. Тема была
болезненной – род Милославских уже начинал искать подходы к ней к
Алексею на предмет материальной выгоды – по рукам бить не
успевали.
- Это сейчас неважно. Важно другое.
Алексей на тебе жениться не может.
- Почему!?
- Потому что ты – никто. Просто
ничтожество с большими титьками, которые были удачно выставлены под
носом у моего отца.
И вот теперь Софья действительно
пробила броню женщины.
- Да как ты смеешь!
- Не нашлось бы тебя – Матвеев
бы любую другую девку подобрал.
- Да я… да ты!!!
Какое там уважение! Наталья
задохнулась от гнева – и боли.
- Брак с тобой – пустышка. Мой
отец уже совершил эту ошибку, поэтому может ее и повторить. Брат
так поступать не должен. Принцесса датская, или французская,
возможно, мы поищем в Италии или Испании – но не ты. И никто другой
из местных девок.
Наталья в гневе сделала шаг.
Теперь они с Софьей были совсем рядом.
- А вот это не тебе решать!
- А что? Будешь добиваться
своего?
Софья не боялась – и это бесило. На
губах девочки играла насмешливая улыбочка – и Наталья, протянув
руку, схватила ее за запястье, мечтая раздавить наглую соплячку,
которая посмела…
Она посмела…
- Я! Алексея! Люблю! Ты… дрянь
малолетняя!!!
- И тебе плевать, что своим
замужеством ты ему перекроешь многие ходы?
- Я его сделаю счастливым!
Наталья и не задумалась.
- Ага, - Софья словно не
чувствовала впившихся в руку пальцев. Хотя синяки останутся… ну да
ладно. Не умеет эта девица кости ломать. Или как в гареме –
уязвимые места находить. Там-то это искусство, а здесь… - Значит,
Лёшка в тебя влюбляется, вы сбегаете – и он навлекает на себя гнев
отца.
- Погневается – да простит! В
ноги кинемся…
- А если не дадут? Прочь
погонят!
И вот тут Наталья заколебалась.
Но потом…
- Алексей законный наследник.
Да и в Польше его коронуют…
- А потом!? Огневается отец,
Федьку наследником назначит – войной на свою страну пойдете?
Софья нарочно подпускала в голос
истеричные нотки. Давно известно, что истерика штука заразная, но
Соня, еще в бытность свою в двадцатом веке, заметила одну
особенность. Пронзительные крики что-то отключают в мозгу у
человека, даже если орет не он, а на него. Становится сложнее
критически воспринимать действительность, человек начинает
дергаться… почему так?