Украшенный кружевами подол платья прошелестел по полу мимо него, и Индрэ увидел пару шёлковых туфель, занявших мягкую скамеечку под троном.
— Вот ты каков.
Индрэ поднял взгляд, поняв, что обращаются к нему. Он молчал, не зная, что может сказать.
— Прав ли мой палач, утверждая, что ты помогал Рудэне строить заговор против меня?
Истерзанные губы Индрэ надломила улыбка.
— Разумеется, нет.
Краешек губ императрицы тоже поднялся.
— Я была бы удивлена, если бы ты ответил что-то ещё.
Индрэ едва заметно наклонил голову вбок.
— Моя госпожа, — очень медленно произнёс он, тщательно подбирая слова. Он думал о том, что должен будет сказать, всю ночь, пока не уснул, и тягостный смутный сон, больше походивший на кошмар, не настиг его. — У моего народа не принято лгать и сдаваться в плен. Если я здесь, перед вами, если мои слуги ещё не закололи меня, то лишь потому, что я хочу доказать вам своё расположение и желание присоединиться к вам.
Императрица хмыкнула и чуть отклонилась назад, так что на лицо её упала тень, и Индрэ больше не мог разобрать, что отражается в её глазах.
— Я нужен вам, моя императрица, не заставляйте меня говорить здесь и сейчас зачем. И без того ваше обращение со мной нанесло по лояльности Белого шпиля немалый удар.
Императрица молчала, но Индрэ чувствовал, что слова доходят до неё. Что императрице неуютно, и она в самом деле не желает продолжать этот разговор здесь и сейчас. Однако слова императрицы противоречили тому, что отражало спрятанное в тени лицо:
— Я не вижу причин, — тихо сказала она, — не уничтожить весь ваш народ. Всех до одного, кто откажется принести клятву лично мне. И я не вижу причин, почему должна доверять тебе, супругу Рудэны Йованы Винце, не раз доказавшей свою неспособность держать клятву, обесчестившей себя и свой род.
— Причина в вашей мудрости, — Индрэ немного опустил взгляд, не желая вступать в конфликт, — вы можете уничтожить всех, кто верен мне, и назначить нового наместника управлять моей землёй. Но только я знаю тайны Звёздной пыли, как знала их до меня моя мать — и будут знать моя дочь или мой сын. Ни одна пытка не заставит меня рассказать их вам, потому что я знаю: эти тайны — единственное, что может сохранить мне жизнь.
Императрица какое-то время молчала, и Индрэ уже решил было, что победил.