[14].
Достаточно было быть с ними щедрыми или очень щедрыми, и они могли
выдать вам «право спасения[15]» или же
просто не замечали многое, очень многое. Ну, например, что кто-то,
собрав со своей плантации на Кубе табак, повёз его не в Веракрус,
куда должно было свозиться всё, что с нетерпением ожидали в Севилье
и Мадриде, а, например, в Форт Уэль, а купленную на Кюрасао соль
доставил в Кампече или Белисе. Это только тех, кто жаден, называли
контрабандистами и безжалостно вешали на реях собственных
кораблей!
Фернандо знал, что Анри был щедрым. И не из-за того, что ел
сейчас из самых дорогих в старой Европе и Новом Свете тарелок, а
потому, что Анри был человеком чести и совести. Когда в
Сент-Джорджесе на Гренаде разгулялась эпидемия холеры, торговые и
транспортные суда перестали заходить на остров, и там начался
голод. Больные и здоровые жители острова нуждались в еде и
лекарствах. Даже взлетевшие до небес цены на продукты не прельщали
большинство торговцев – извечных любителей звонкой монеты. Лишь
немногие рискнули, заполнив трюмы провиантом, отправиться туда. И
среди этих немногих был и Анри. Вот только он не нажился тогда на
Гренаде ни серебром, ни золотом – он не поднял цены на продукты, а
тем, кому и обычная цена уже была не под силу, давал еду в долг.
После гибели родных Анри пришлось поголодать, но его душа не
очерствела, а наоборот, наполнилась сочувствием и состраданием. Он
не заработал там ни песо, ни луидоров, но и в накладе не остался.
Интендант, оценивший благородство испанца с французским именем,
закрепил за ним землю под плантацию, и теперь управляющий, выживший
благодаря щедрости месье Анри, заботился о том, чтобы флейты под
сине-золотыми флагами могли регулярно забирать со склада тюки с
индиго. Да, многие люди помнят добро. И, наверное, именно потому,
чтобы показать это, каждый корабль, заходящий в Сент-Джорджес под
тёмно-синим флагом с золотым солнцем, встречали приветственным
пушечным выстрелом, а имя месье Анри Верна всё ещё произносилось с
благоговейным трепетом, как имя святого…
Ели неспешно, наслаждаясь палитрой вкусов далёкой Родины. Такой
же спокойной и степенной была и застольная беседа. Как истинные
гурманы, мужчины хвалили хамон и сыры, обсуждали достоинства вина,
искушённо сравнивали испанские вина с французскими и
португальскими.