…стоит, балансируя, на палубе.
«Итак, моё тело на прежнем месте, руки двигаются, мыслить могу.
А вот сознание преподнесло сюрприз», — Агата сделала глубокий вдох
и мотнула головой. От резкого движения заколка раскрылась и
отлетев, звякнула о паркет. Волосы мягко коснулись лица и упали на
плечи. Накативший испуг рассеялся, уступив место
профессионализму.
Агата стала анализировать свои ощущения. Они были двоякими и
очень удивительными: лёгкая тревога смешалась с уверенностью, что
всё хорошо. Агате стало комфортно, она расслабилась и принялась
осматриваться «в другом мире».
Всё пространство впереди занимал надутый ветром голубой парус,
под ногами — некрашеная дощатая палуба, а над высоким деревянным
бортом… «фальшбортом» — вдруг поправилась мысль… простиралась
безбрежная необыкновенно синяя вода, у далёкой линии горизонта
слившаяся с ярко-голубым небом. Едва мелькнул вопрос: «море это или
океан?», сразу появился уверенный ответ: «это Карибское море». И
тут же порыв ветра толкнул в спину, заскрипели мачты, глубокий вдох
наполнил рот солёным привкусом, а в нос ударил запах йода...
Чтобы понять, что она находится не просто в чужом мире, но и в
чужом теле, Агате понадобилось несколько мгновений, а может быть, и
минут. Она разглядывала себя с интересом и удивлением, хотя в то же
время всё ей было знакомо и привычно: мягкие, очень высокие
облегающие белые сапоги с манжетами, короткие тёмно-синие штаны и
такого же цвета атласный камзол, подпоясанный широким жёлтым
шарфом. Из рукавов выглядывали пышные кружевные манжеты белой
шёлковой рубашки и красивые, но явно мужские руки, украшенные
перстнями. С левого бока сначала нащупала, а потом увидела длинные
ножны с саблей, и тут же поняла, что на другом боку за пояс
засунуты короткие — с дагой. «Что ещё за …», — додумать не успела,
вопрос вытеснило удивление: «Интересно, откуда я знаю, что дага —
это на испанском кинжал?». Но самым впечатляющим оказалось то, что
Агата не только знала, что такое абордажная сабля и дага, но и не
сомневалась, что умеет ими пользоваться!
— Ми альмиранте! — раздался хриплый мужской голос.
Агата слышала его впервые, но в то же время он, почему-то, был
таким знакомым, словно принадлежал близкому человеку. Да и язык
лишь на долю секунды показался чужим. Из глубин сознания мгновенно
выплыло, что это испанский и, хотя Агата его никогда не учила, речь
сразу же стала понятной, даже родной. А ещё она почему-то знала,
что говорившего зовут Энрике, что он — её давний друг и обращается
к ней уважительно: «мой адмирал».