— Ну, закрутил, — скептически
произнес я. — А зачем прислал этого Погодина на «Волге» шпионить за
мной? Из него наблюдатель, как из меня балерина. Его автомобиль за
километр видно, вообще не палился!
— На то и расчет, — хмыкнул Андрей. —
Он не скрывался. Я заранее проинструктировал Федора, чтобы тот ни в
какие контакты не входил. Ну и сам понимаешь, я открываю багажник,
а там ты загораешь. Кстати, ты ловко подстроился.
— Жизнь научила импровизировать.
Некоторое время мы шли молча.
— Что по убийствам? — поинтересовался
я. — Удалось что-нибудь раскопать?
— Ничего толкового. Уже две недели
здесь, а общей картины все нет.
— Не знаю, будет ли полезна такая
информация... Перед тем, как я увидел гражданку Цветаеву с
перерезанным горлом, на начале тропы я едва не столкнулся с
возможным убийцей. Высокий, широкий в плечах. Телосложение
спортивное. Был одет в джинсы, черную штормовку с капюшоном. Вот
лица я не увидел — там темно было.
Петров качнул головой.
— Под это описание попадет кто
угодно. Даже мы с тобой.
— Ну, если что, я готов
посодействовать. Сыграть роль живца там. Все-таки, ты мне очень
помог.
Петров вновь остановился. Посмотрел
на меня каким-то странным взглядом.
— А знаешь, возможно, твоя помощь
действительно может пригодиться. Но об этом позже.
Через несколько минут мы подошли к
автобусной остановке.
— Мне пора, — заявил Андрей. — В два
часа будет совещание у начальника нашей межведомственной группы, я
должен там присутствовать. Не теряйся...
Последнюю фразу он произнес как-то
многозначительно, но толком понять ее не сумел. Подошел автобус, и
Петров тут же запрыгнул внутрь. Проводив его взглядом, я двинулся
дальше.
Стало немного легче. Нужно подождать
пару-тройку дней, все утихнет. Конечно, бродить по городу без
документов все равно неудобно, но куда деваться? Новые документы я
себе все равно никак не сделаю — время не то. Это в двадцать первом
веке за деньги можно было слепить любую корочку, договориться с
паспортистами. На худой конец, слепить фальшивку.
Единственный мой плюс — я хорошо знаю
город, неплохо знаю окрестности.
Меня напрягало другое... Что сказали
самому комроты старшему лейтенанту Паршину о моей судьбе? Уж
командир роты-то должен обладать какой-то информацией по поводу
своего личного состава, оторванного от основного подразделения.
Тогда почему прошло уже почти четверо суток, а реакции все нет?