Опаньки, почти цивилизация. Пацан шуровал по хорошо укатанной
дороге, местами даже с щебёночным покрытием. Пошли какие-то
строения, а вокруг нас заскакали два собакена, дворовой наружности
и вроде бы настроенные дружелюбно, вон как хвосты крутятся.
Так как несли меня тылом вперёд, а лицом назад, то появление
новых строений и персонажей воспринимал, как говориться,
пост-фактум. Так что, когда меня вырвали из рук мальчишки, я
испуганно дёрнулся, голову прострелила вспышка боли, и моё сознание
уплыло в темноту.
…..
Очнулся я от тряски. Долго не мог сообразить, что происходит,
где я и что со мной. Но затем мозг подкинул воспоминаний, а
неведомо кто, поправляя что-то подо мной, приподнял меня, и я узрел
часть крупа лошади. Которая тащила наше транспортное средство в
неведомую даль. На передней лавке, спиной ко мне, сидел водитель.
Лавка? Или облучок? Какая, впрочем, нахрен, разница? Меня больше
занимало, что там вокруг. Судя по тряске и цокоту подкованных копыт
лошади, мы ехали по брусчатке. Я сделал попытку приподняться, но
кто-то, сидевший позади меня, не дал мне этого сделать,
придержав рукой.
- Оле керсивалинен пойка, - мягко, но настойчиво, произнес
неизвестный, прокуренным и грубым голосом.
Ну и ладно, не очень и хотелось. Или, очень? То, что хотелось,
это точно. А что он сказал? Пойка? Знакомое какое-то слово.
Тем временем наш тарантас въехал на мост, что легко было
определить по появившейся сверху стальной ажурной конструкции. О!
Это точно цивилизация. А когда вдалеке раздался гудок и явно
паровозное пыхтение, я окончательно успокоился, решив, что мне не
грозит средневековье. Осталось только выяснить, куда же я
попал?
Ответ на этот вопрос я получил уже минут через десять, когда
меня, закутанного в какой-то плед, вынули из нутра повозки и
понесли к массивному каменному двухэтажному дому. На входе были
вывески, но прочитать или даже рассмотреть я их не смог. Как и
флаг, который ветром замотало на наклонном древке так, что было
видно только грязно-белую ткань.
- Куда прёте? Не видите, вымыто! - внезапно заорали на нас
женским голосом, на чистейшем русском языке. - Ой, это у вас
ребёночек? Давайте его сюды. Кладите сюды. Головка пробита? Охти
матушки мои. Откуда вы?
- Яали, - ответил женщине более молодой голос. Наверное, это тот
мужик, что на облучке сидел.