Класс, как пчелиный улей. Взгляды прошивают со
всех сторон. Одновременно с моим шагом в эти чертоги, раздается звон школьной
перемены. Гул в кабинете химии усиливается.
— Лиля?! — прикосновение, как ожог.
Голубые глаза Никиты. В них много вопросов, на
которые я ничего не отвечу. Он еще ничего мне не сделал. Не опоил на выпускном
шампанским, не затащил в свою квартиру… А потом, под утро, как «честный»
человек, не предложил быть вместе навсегда. Интересно, а Светку он туда водил
до меня или после? Что за мысли такие?! — даю себе внутренний подзатыльник.
— Никогда меня не тр-р-рогай! — прорычав,
отшатнулась.
К горлу подступает тошнота. Одноклассники
мелькают, кружатся вокруг. Душно. Бросает в жар и в холод одновременно. Готова
даже в окно выпрыгнуть…
— Лиля, я не понимаю. Объясни, — снова захват.
Рука бывшего теперь на плече. Меня мощно
тряхнуло, передернув.
— Я сказала, отвали! — перехожу на ультразвук и
отталкиваю от себя.
Начинаю пятиться. Не его боюсь. Боюсь себя и
своей жажды убивать. Как не вцепиться в его идеальную рожу? Рвать на лоскуты,
вгрызаясь до печени…
— Петровский! — послышался голос, от которого
все зависли на месте скульптурами. — Еще раз увижу, что ты к ней прикоснулся…
Никита шарахнулся, налетев на стол, сдвинув его
со скрипом. Он переводит глаза с меня на Туманова и обратно. Весь мыслительный
процесс написан на лице.
— Сука, — вырывается из его поганого рта,
оставляя смрад за собой.
Бывший пытается обойти Тумана, но сгибается
пополам, держась за живот. Падает на колени.
— Блядь, Туман! Я все понял! — стонет, поднимая
голову, словно прося пощады.
Туманов скалится. Подносит кулак к носу
блондина.
— Целуй, падаль!
Никита всхлипнул и беспомощно обернулся, словно
прося помощи у одноклассников. Никто не двигается. Даже Светка опустила голову,
рассматривая пол. Я делаю шаг, другой. Оказываюсь рядом. Отвожу руку Тумана от
подрагивающего носа, с которого уже капают слезы-сопли на паркет. Никитка
шмыгает и раскачивается, обхватив себя руками.
— Не нужно об него пачкаться. Он этого не стоит,
— мой голос льется, обтекая стены.
Кулак разжимается. Синие глаза теперь смотрят на
меня. Переплетаю свои пальцы с его, и сжимаю крепко в замок. Сшиты наживо наши
запястья. Игорь теряет интерес к Петровскому. Мы проходим до своей парты сквозь
строй ребят. Многие кинулись собирать свои сумки и рванули на выход.