Художник Кошмаров - 1 - страница 3

Шрифт
Интервал


Автор же, для которого и была нарисована последняя обложка, эту самую обложку спустя пару месяцев все-таки получил и очень обрадовался, что ему не пришлось за неё платить.

*****

Мерзкая, жидкая грязь хлюпает под ногами при каждом шаге. Никаких ботинок или сапог нет, от чего грязь просачивается между пальцами, позволяя в полной мере ощутить все прелести стояния по щиколотку в воде.

Наклон, воткнуть росток риса в грязь на определенном расстоянии от предыдущего, сделать шаг, повторить.

Мысли ворочаются с трудом, но с каждой секундой я чувствую, нечто неправильное.

«Какого хрена я делаю?» - эта мысль упорно мешала мне сосредоточиться на посадке риса: «Какой к черту рис?»

Нельзя отвлекаться, иначе Чангу это может не понравится…

«Какому Чангу и где в Иркутске в это время года сажают рис?!» - окончательно замерев и разогнув склоненную над ростками риса спину, я медленно встал во весь рост.

Широко раскрыв глаза, я разглядывал тянущиеся во все стороны ступенчатые водяные заводи, в которых, не разгибая спин, работали одетые в откровенное тряпье сотни людей.

Мужчины, женщины, дети – все они старательно вытаскивали из пучков ростков рисовые стебли, после чего бережно втыкали их в колышущуюся воду.

Из-за того, что все были склонены к земле, было очень сложно разглядеть хоть чьи-то лица, а уж конусообразные желтоватые шляпа из соломы окончательно делали это дело бесперспективным.


«Подождите-ка…»

Я застыл и недоверчиво рассматривал возвышающиеся над водяными полями зеленые холмы, а над ними самые настоящие черно-серые горы с небольшими снежными верхушками.

Мы находились в низине, поэтому видимость была ограничена, но я и так мог с уверенностью сказать, что это был совсем не Иркутск!

Бах! - тяжелая оплеуха по затылку чуть было не заставила меня рухнуть лицом в грязь. Лишь в последнюю секунду я успел подставить руки, но даже так брызги щедро окатили мою одежду и лицо.

- Ленивый мальчишка! Солнце ещё высоко! Во имя духов, хватит считать воробьев и вперёд работать! Рис сам себя не посадит! – чей-то громкий крик чуть ли не ввинчивался в уши, заставляя болеть даже зубы.

Мотнув головой, я решительно поднялся, горя желанием узнать, кто же посмел меня ударить, лишь для того, чтобы упереться лицом чуть ли не в живот здоровенного, жирного, лысого амбала, чей подпоясанный халат небрежно был раскрыт на волосатой груди. Его небольшие, но цепкие глазки из под складок жира с предвкушением смотрели прямо на меня, буквально прося сделать хоть что-то, чтобы он мог в полной мере выплеснуть свою жажду насилия.