Уже в Москве, когда мы сдавали всё
это богатство бабуле, оно не помещалось в холодильник, и пришлось
прибегать к помощи соседок. Впрочем, они привычные – дед всегда,
возвращаясь с удачной охоты делится с соседями добычей, и половина
подъезда неделю, не меньше, наслаждается блюдами из настоящей дичи
– таких ни в одном московском ресторане не подадут, между
прочим…
Ближе к концу августа пришло время
готовиться к школе. Признаюсь честно: из списка книг, заданных на
лето для прочтения, я не открыл ни одну, понадеявшись на
накопленный в прежней жизни багаж. Впрочем, не припомню, что в
«той, другой жизни» я хоть раз исполнял летом рекомендации этого
списка, а если что и читал – то фантастику и приключения из
библиотеки госплановского дома отдыха «Тучково», куда, что ни год,
возила нас с двоюродной сестрой бабуля. Этим летом, однако,
обошлось без Тучкова - мне было чем заняться в Москве, а когда до
первого сентября осталась неделя с небольшим, времени и вовсе стало
не хватать.
Что ещё? Мама убедила отца взять один
день посреди недели за свой счёт, и мы целиком посвятили его
шопингу – здесь это импортное словечко ещё не в ходу. Стандартная,
знакомая любому школьнику семидесятых программа, сводящаяся, как
правило, к посещению Центрального «Детского Мира», что на Лубянской
площади – сейчас она носит название «Площадь Дзержинского», и
Железный Феликс привычно смотрит на москвичей со своего
постамента.
Посещение этого главного детского
магазина страны вызвало у меня очередной приступ ностальгии. На
моей памяти «Детский Мир» внутри перестраивали раз пять - причём на
результаты последней перепланировки, уже в десятых годах двадцать
первого века я, помнится, так и не удосужился взглянуть. А здесь
всё в точности, как отложилось с детства: и главный зал игрушек на
первом этаже, и любимые мной прилавки с модельками в одной из
боковых линий, и обширные отделы канцелярских принадлежностей, в
одном из которых я застрял на полчаса, несказанно удивив родителей
скрупулёзностью в подборе учебного инвентаря. А в особенности,
настойчивыми отказами иметь дело с перьевыми ручками – только
шариковые, не нужно мне это ваше изощрённое издевательство над
пальцами и разумом! Оказывается, ещё год назад в школе запрещали
пользоваться этим полезнейшим изобретением, и теперь-то, задним
умом я понимаю почему – наверное, с отказа от перьевых, чернильных
ручек и закончилось чистописание. Но что поделать, прогресс не
стоит на месте, и через какие-нибудь четверть века текстовые
редакторы вообще искоренят это понятие из нашей жизни. А пока мы
приобрели большой набор разноцветных ГДРовских ручек, включая
несколько двух- и трёхцветных. На моей памяти это был страшенный
дефицит - а тут лежат себе свободно, и не очень-то их даже
покупают.