— А он знает, что я приеду?
— Да. Я сообщил ему, что отправляю одного из своих подчинённых
для обмена опытом. Он в курсе.
— Отлично, — воодушевилась я и помчалась собирать вещи.
Я определенно должна доказать, что сыщик — это очень даже
женская профессия. И никаких «замуж»!
Дышать было нечем… Ощущение было, что я медленно умираю от
недостатка кислорода. Сейчас даже идея выйти замуж казалась мне не
такой уж и плохой, если это смогло бы спасти меня от моей тучной
соседки, которая придавила меня своими пышными формами к стене
экипажа. От едкого запаха ее приторно-сладких духов уже кружилась
голова и слегка подташнивало...
Мама дорогая… Если бы я знала, что меня ждет такое испытание —
действительно лучше бы вышла замуж и осталась в столице.
Если ещё две недели морского путешествия я как-то пережила, хотя
и мучилась половину пути от морской болезни, то два дня в этом
проклятом дилижансе стали для меня настоящим адом.
Восемь человек в дорожной карете — это слишком. Особенно, если
ты — самая худенькая из них. Можно было с уверенностью сказать, что
пассажиров здесь семь… А я, которую припечатали к стене, просто
выполняю роль декора.
Я перечисляла в уме все конфискованные артефакты, которые смогли
бы облегчить этот путь. Например, лупа, способная уменьшать или
увеличивать любой предмет. Можно было бы уменьшить мою соседку, да
и остальных пассажиров тоже… Или же увеличить этот проклятый
дилижанс.
— Все-таки надо было замуж выходить… — недовольно пробурчала
себе под нос.
— Правильно. Вы такая молодая и красивая, — оживилась моя
соседка и… О, Боги… Она отодвинулась, наконец вспомнив о моем
существовании.
— Спасибо.
Ну, по меркам Эмеральда не такая уж и молодая… Двадцать пять —
это уже без пяти минут старая дева. Дилижанс резко тряхнуло, и моя
голова с глухим стуком ударилась о деревянную стенку.
— Да закончится ли когда-нибудь этот ад?! — не выдержала я,
потирая ушибленное место.
— Добро пожаловать в Шейринг! — долговязый кучер галантно
распахнул двери дилижанса, выпуская на волю своих пассажиров.
Я даже не пошевелилась. Потому, что не могла.
Просто не могла.
Пока все остальные пассажиры благополучно выбирались на улицу, я
разминала затекшее плечо и растирала онемевшую ногу…
Но через пять минут все же выбралась на улицу и, ощутив под
своими ногами твердую землю, с наслаждением вдохнула ночной
воздух.