— Что там? — раздражённо спрашивает Вайсберг-старший, и я замечаю, как его нижняя губа, такая притягательно пухлая у его сына, во взрослом возрасте оттопыривается и придаёт ему вечно недовольное и брезгливое выражение лица.
— У меня здесь записка касательно этого пункта, — испуганно лопочет юрист, утирая свой мгновенно вспотевший лоб клетчатым платочком, а я демонстративно громко отхлёбывая свой кофе и со стуком возвращаю чашечку на блюдце, отчего все глаза устремляются на меня.
— Ну хорошо, читайте, не затягивайте, — ещё более заводясь подгоняет своего адвоката Вайсберг, и тот начинает зачитывать записку, явно составленную доктором Тарасовым.
— Тут говорится, хм, что два анализа подряд выявили крайне негативную динамику и мутацию в крови у госпожи Полины Сонис, в виду чего Иван Алексеевич Тарасов не может дать положительного заключения о соблюдении всех обязательных условий договора, а именно…
— Какие ещё на хрен анализы?! — уже подаёт голос Стас, и теперь взмыленный адвокат, словно он сам лично виноват в моём недуге, начинает читать ещё быстрее:
— Здесь говорится, что доктор Тарасов не готов подтвердить условия вступления в брак, описанные в пункте одиннадцать настоящего контракта, поскольку для положительного заключения госпоже Полине Аркадьевне Сонис необходимо пройти более глубокое обследование, а именно, трепанобиопсию костного мозга…
— Что?! — слышу я истеричный возглас своей мамы, которая уже кричит мне, даже не стараясь соблюдать внешние приличия. — Биопсию? Поля, что это за диагноз? Ты об этом знала, и не сказала мне?
— Успокойся Настя, — кладёт ей на руку свою ладонь мой папа, но всё же я замечаю сквозь свои чёрные непроницаемые очки, как нервно подёргиваются его губы. — Я уверен, это какое-то недоразумение, или шутка, — неуверенно бормочет он, хотя лучше всех здесь собравшихся знает, что наш серьёзный доктор Тарасов не способен на подобные шутки. — Скажи, Поля, ты же знаешь обо всей этой ситуации? — обращается уже ко мне мой самый лучший в мире папа, и я медленно отвечаю под перекрёстным обстрелом шести пар глаз:
— Да, папа, я в курсе этой ситуации. Но я узнала об этом только вчера, и у меня не было времени и сил говорить об этом… Дядя Ваня сказал, что бывают частые ошибки при диагностировании, и я, возможно, поверила, что мне это всё приснилось. Или что это просто баг в системе, понимаете? — обращаюсь я уже ко всем собравшимся, снимая наконец-то свои очки, и вижу, с каким чуть ли не животным ужасом взирает на меня Вайсберг-старший вместе со своей тихой и обычно безмолвной женой, одетой сегодня по такому случаю в элегантный костюм D&G.